“Картина – всё, что отражается”

В релизе открывшейся в Художественном музее выставки Электрона (Олега Ермолаева в миру) написано, что его творчество “спорно и понятно отнюдь не всем”. Я думаю, что творчество (если речь идет о творчестве) всегда бесспорно. А понятно оно или нет - дело вообще десятое.

Ленин, как вспоминают его сослуживцы, бывало, обмирал под вполне попсовую “Аппассионату”. Этот социальный революционер имел взгляды на искусство среднего буржуя-обывателя и говорил, что “искусство принадлежит (должно принадлежать?) народу”. И далее: “Оно должно быть понятно этим массам и любимо ими”.

Электрон был бы Ленину не понятен. Как не будет понятен пресловутым “массам”. Потому что искусство принадлежит художнику. Оно - результат его трудных размышлений над тем, что происходит вокруг, попытки дать ответ на вопросы, которые ставит жизнь, но чаще - сама чистой воды боль от соприкосновения с угрюмым несовершенством мира.

Так что простоты не ждите. В качестве своеобразной иллюстрации этого тезиса устроители выставки включили в текст релиза кусок из так называемой “программы шизореализма”:

“Сам этот термин можно истолковать двояким образом: как “разрушение реализма” (приставка “шизо-” переводится с греческого как “распад, разрушение”) и как “отражение шизореальности” - реальности галлюцинации и, отчасти, снов, коренящейся в подсознании.

В шизореалистической живописи впервые удалось отделить друг от друга форму и содержание изображаемого. Шизореализм покончил с пассивностью зрителя. Достиг он этого тем, что пустая абстракция в нем в необходимой мере дополнилась, оживилась реалиями, реальностью. Но реальностью в основе своей извращенной, способной не отяготить эту абстракцию, как сразу отяготила бы ее любая здоровая реальность и всякий натурализм. Предельная динамичность, но и ничтожная “подъемная сила” абстракции и запредельная легкость шизореалий весьма пришлись друг к другу. Эти шизореалии сразу цепляли зрительское подсознание, узнающее в них свое, а взгляд просто раздражали “без объяснений”. “Сон разума рождает чудовищ”, но родней этих “чудовищ” для подсознания - первые и ложные, скорее всего, намеки на них... Теперь картина “невесть чем” приковывала к себе все внимание и заставляла работать воображение зрителя - на износ, на пределе. Потому что картины, собственно, не было - а была совершенно пустая и агрессивная форма ее.

Зритель был вынужден становиться на место художника и в воображении своем пытался наделить эту форму конкретным содержанием, но она могла вобрать в себя сразу любое множество самых различных содержаний - чтобы тут же и отказаться от каждого из них в отдельности, - и неподготовленное воображение не выдерживало этой быстрой борьбы с ней. Картина, притянув, тут же отталкивала. От неспособности к такой степени сотворчества у зрителя “пустых форм” уже через минуту неотрывного изучения их разболелась бы голова. Человека, вполне освоившего все основные разновидности этих форм, какие только будут установлены в шизореализме, никакая зрительная галлюцинация уже не проведет, да и все его восприятие окружающего на порядок обогатится, можно предположить, мистическим “вторым зрением, известным нашим предкам...)”.

“Шизореализм покончил с пассивностью зрителя... Картина “невесть чем” приковывала к себе внимание и заставляла работать воображение зрителя - на износ, на пределе... Зритель был вынужден становиться на место художника...”

Шизореализм был изобретен Электроном в середине 1980-х вместе с поэтом и графиком (если можно назвать графикой его загадочные руны) Сергеем Фофановым, человеком удивительных, но болезненных прозрений.

И, пожалуй, сначала он был чем-то другим, нежели то, что “отлито” в программе. Шизореализм был их ответом на шизуху разлагающейся на глазах совдепии (впрочем, как скоро выяснилось, Советский Союз был не единственным обиталищем маразма - его полным-полно и в сегодняшнем мире, так что шизореализм - бессмертен).

В 1990 году Электрон уехал в Голландию, где закончил Академию индустриального искусства в Энсхеде, получив диплом мастера медиаарта. В этом качестве он известен в Европе, в этом амплуа он, приезжая домой, открывал небо, расписывал льдины, крушил старый автомобиль, собирал к Гоголевке беспризорных детей, проводил там же, в Гоголевке, мастер-класс по видеоарту, планировал устроить в Кузне парк литературных героев и медиашколу, под крышей которой должны были собраться пишущие и визуальные медиа и все прочие - фотографирующее, работающее на компьютерах и так далее - тема отдельная.

Но шизуха косила наши ряды - мечтам не суждено было сбыться (хотя шаги предпринимались).

Надо обязательно сказать и о том, что в лице Электрона мы имеем дело с, пожалуй, единственным в городе (я по-прежнему считаю его нашим) представителем современного искусства в его, если с натяжкой выразиться, актуальной форме. А она оперирует прежде всего концептами - идеями, которые зрителям перформансов, инсталляций, видеоспектаклей предлагается разделить или отвергнуть. Предмет искусства - это уже не картина в привычном понимании, а некое действие (“Потому что картины, собственно, не было - а была совершенно пустая и агрессивная форма ее”). Разумеется, мы с этим попросту не знакомы.

И потому Электрона большинство из нашей художественной братии и околохудожественной публики считает, мягко говоря, чудаком: “От неспособности к такой степени сотворчества у зрителя “пустых форм” уже через минуту неотрывного изучения их разболелась бы голова”.

Впрочем, юбилейная - к 55-летию со дня рождения - выставка мастера медиаарта элементов видеоарта не несет, сосредоточившись на практически традиционных визуальных средствах. Ну, может, изображение на картинах кого-то испугает, но при известном напряжении воображения, и здесь все встает на привычные рельсы. “Пародии”, например, отсылают к работам известных европейских мастеров, препарируя их (“разрушение реализма”) подчас в ироническом ключе. Вот будто бы полотно Гойи, где французские (наполеоновские) оккупанты расстреливают испанских повстанцев, превращается в расстрел ослами в военной форме неких рогатых козлов. По сути, это уже антивоенный памфлет. Я разделяю мнение Электрона: война - мерзкая штука, где козлы и ослы - равно в ней виноватые и заинтересованные. Впрочем, ваше подсознание вольно дать иную трактовку - вы равноправны с художником.

Эти картины давние, писанные в Новокузнецке. А вот новые, нынешнего года. На них Новокузнецк - на Марсе, на Луне, а вот он в огне инопланетной войны, кажется, - на фоне пламени красуется здание драмтеатра. Наверное, это размышления о перспективах города.

Выставка небольшая. В силу своих причин не полная. Однако радостная уже в том смысле, что большинство из этих работ делалось на моих глазах (не буквально, конечно) человеком, полет фантазии которого увлекал. Другом, в конце концов. Которому очень хочется пожелать здоровья и долгих лет творчества.