Самостоятельность как спасение

Академик РАН и советник президента Сергей Глазьев разработал план по защите российской экономики в ответ на возможное расширение санкций со стороны США и Евросоюза.

Свои предложения академик изложил в письме, направленном в Минфин.

План Глазьева состоит из 15 пунктов, и преследует две цели: быстро отреагировать на санкции, а затем максимально снизить зависимость России от внешнего мира. Для этого, по мнению советника президента, следует провести дедолларизацию российской экономики.

Вот как выглядят ключевые пункты плана:

– государство готовится к замораживанию валютных счетов России: выводит все активы и счета в евро и в долларах из стран НАТО в нейтральные государства, и проводит опережающую продажу облигаций стран НАТО;

– Центробанк быстро сокращает долларовые инструменты и избавляется от гособлигаций стран, которые заявили о поддержке санкций против России;

– Госкорпорации и госбанки получают возможность заместить кредиты от западных банков рублевыми; для этого ЦБ выпускает целевую эмиссию, а деньги размещает Внешэкономбанк;

– снижается зависимость российского финансового сектора от иностранной инфраструктуры и зависимость экономики от долларовых расчетов: ограничивается валютная позиция коммерческих банков, что предотвращает спекуляции с рублем и бегство капитала; банки создают 100-процентные резервы по долговым обязательствам нерезидентов;

– проводится разъяснительная работа с населением, чтобы оно не надеялось на валюту: это нецелесообразно, поскольку валютные обязательства коммерческих банков при введении санкций тоже будут заморожены;

– Россия переходит на национальные валюты в расчетах со странами Таможенного союза и другими недолларовыми партнерами.

Академик Глазьев просит Минфин рассмотреть его предложения на Национальном финансовом совете. По поручению министра финансов Антона Силуанова департаменты должны были представить замечания к проекту Глазьева до 23 апреля, но пока не сделали этого.

Может ли программа Сергея Глазьева по выходу России из режима санкций привести к успеху?

– Меры, которые предлагает Сергей Глазьев, нужно было принимать давно, – уверен профессор, д.э.н., председатель Русского экономического общества им. С.Ф. Шарапова Валентин Катасонов. – Но у нас, как известно, гром не грянет – мужик не перекрестится. Хотелось бы верить, что хотя бы сейчас мы все перечисленное в плане Глазьева начнем делать.

Кое-что, видимо, уже делается. Полтора месяца назад, по данным американского казначейства, из депозитария Федерального резервного банка Нью-Йорка было выведено ценных казначейских бумаг на сумму около 105 млрд долларов. По моей экспертной оценке, это была операция, которую проводила РФ. Судя по всему, ценные бумаги были перемещены в другой депозитарий – предположительно, в Бельгию.

Но такое перемещение – полумера. Страны НАТО находятся под жестким контролем Вашингтона, и – пусть с временным лагом – остается риск, что эти бумаги будут заморожены, арестованы, или как-то иначе блокированы.

Поэтому, конечно, России необходимо выходить из подобных инструментов. Кроме казначейских бумаг США, в российском портфеле присутствуют и казначейские бумаги других стран НАТО, прежде всего, Великобритании.

Я считаю, нам нужно вообще выходить из доллара. Сначала конвертировать иностранные ценные бумаги в доллары, а затем полученные доллары – в другие валюты или активы. С моей точки зрения, переизбыток валюты нам тоже не нужен – у России есть срочные обязательства, которые мы могли бы погасить в валюте.

– Нужна – это очевидно. Глазьев предлагает, как я понимаю, и коммерческим банкам РФ прекращать долларовые операции – как активные, так и пассивные. Это совершенно верно: заморозка активов и долларовых транзакций грозит любым российским клиентам и физическим лицам, которые используют долларовые инструменты.

Нам действительно необходимо переходить на расчеты в национальных валютах со странами ближнего зарубежья. Мало того: нужно срочно переходить к валютному клирингу, и думать, какой может быть валюта клиринга. Для ближнего зарубежья такой валютой может стать рубль.

Напомню: СССР в отношениях с Западом даже в разгар холодной войны активно использовал безвалютные способы торговли и торговых отношений. Широко практиковались, например, компенсационные сделки – то есть, вариант бартера.

С моей точки зрения, к этой практике можно вернуться, мы недооцениваем бартер. Бытует мнение, что бартер – это примитивная форма экономических отношений. Но я так не считаю. Доказательство тому – пилотный проект России с Ираном. Готовится, напомню, крупная бартерная схема с оборотом около 20 млрд долларов в год: Исламская республика будет поставлять нам нефть, а мы Ирану – промышленные и продовольственные товары.

Из мер, которые не упомянул Сергей Глазьев, я бы назвал еще и срочную деофшоризацию. Необходимо немедленно провести перерегистрацию офшорным компаний, перевести их в российскую юрисдикцию.

– Вполне реально. В XX веке мы постоянно жили в условиях холодной войны и экономической блокады, и выработали определенные способы защиты. В частности – государственную монополию на внешнюю торговлю. Я понимаю, что сегодня люди, которые 20 лет обучались идеям экономического либерализма, с ужасом это предложение отвергнут. Но, с моей точки зрения, такая монополия – единственный способ существования страны в недружественной среде. Точно так же, кстати, как государственная валютная монополия. Последнее означает, что коммерческие банки не будут работать с валютой, только с рублями, а с валютой – только один Внешторгбанк.

– Безусловно, без этого мы просто погибнем. России необходима новая индустриализация. Мы сумели, даже в условиях экономической блокады 1930-х, провести индустриализацию – построить свыше 10 тысяч предприятий, практически по одной тысяче предприятий в год. Причем, почти все они были оснащены импортным оборудованием. Это интереснейший опыт.

У меня, кстати, выходит книга "Экономическая война против России и сталинская индустриализация" – в ней подробно описано, как это происходило. Этот опыт – ноу-хау, причем не зарубежное, а наше собственное.

Хотя и из зарубежного опыта можно почерпнуть много интересного. Например, Иран с 1979 года живет в условиях экономической изоляции. При этом помирать Исламская республика не собирается, она даже научилась обходиться без доллара. Сейчас в сфере внешней торговли Иран работает, в основном, с юанями, рупиями и российскими рублями. А с Турцией рассчитывается золотом. Кстати, золото – хороший, с точки зрения РФ, инструмент для расчетов, и никто не в состоянии запретить стране использовать золото для этих целей.

– Естественно. Запад в 1920-е оказал нам большую услугу: не было бы санкций против Советской России – возможно, Сталин не стал бы проводить индустриализацию. Но у нас не было альтернативы – и мы создали мощную промышленность.

Сегодня ситуация повторяется, и за это надо благодарить Бога. Конечно, России придется пройти полосу серьезных испытаний и перегрузок, но в конечном счете это обернется для нас большими плюсами…

– Предложения Сергея Глазьева вполне здравые, – отмечает заместитель председателя комитета Госдумы по экономической политике, инновационному развитию и предпринимательству Николай Арефьев. – Единственное, что меня беспокоит – идея производить расчеты в рублях. Проблема в том, что Россия на сегодняшний день не является полноценной страной-экспортером, у нас, кроме экспорта топливно-энергетических ресурсов, практически ничего нет на продажу. Ну, мы поставляем немного оружия на внешний рынок. В остальном, российский реальный сектор экономики умещается в 13% ВВП. Этого слишком мало – для сравнения, в Германии этот показатель составляет 87%.

Получается, мы начнем расчеты через рубль, а наши партнеры ничего на эти рубли не смогут у нас купить.

Недавно прозвучала идея: продавать российские нефть и газ за рубли. Тоже звучит неплохо. Только что мы сами будем с полученными рублями делать? Россия сегодня 50% продовольствия и 75% промышленных товаров закупает за границей. Получается, рубли мы все равно должны будем конвертировать в доллары или евро, чтобы купить необходимое.

– Мы об этом говорим уже двадцатый год, но нас не слушают. У России сегодня 22 трлн рублей размещены на Западе. И если эти деньги сейчас арестуют, мы останемся без копейки. Этого нужно было бояться всегда, и поэтому предложения Глазьева – правильные.

– Решаемая, но для этого нужно определить приоритеты. Допустим, решить, что мы будем делать космическую технику. Или самолеты – у нас когда-то было развито самолетостроение. Можем мы снова поднять отрасль на мировой уровень, и торговать самолетами за рубежом? Тогда давайте развивать самолетостроение. В СССР было очень неплохое судостроение – мы строили сложные суда, вплоть до атомных ледоколов. Давайте возрождать и судостроение тоже. У нас, наконец, существовала неплохая легкая промышленность – советские изделия из хлопка и льна пользовались спросом во всех странах мира. Давайте возродим легкую промышленность, будем производить хлопок и лен в рамках Таможенного союза, развивать прядильно-камвольные фабрики.

Нам как воздух нужно определиться с приоритетами, и развивать реальный сектор экономики. Только это нужно делать быстро. Когда выбирались приоритеты при Сталине, за год задача решалась – будь то строительство самолетов, кораблей или танков. Мы же двадцать лет толчемся на месте, и, кроме спекуляции, не занимаемся ничем. Думаю, еще не все потеряно. Поэтому давайте развивать реальный сектор, не зависеть от Запада, и все делать сами…