Но до юбилейной даты известная правозащитница, диссидент, политик, яростно и остроумно критиковавшая мерзость в людях и мерзость во власти (как она это понимала), не дожила.

12 июля 2014 года Новодворская была "госпитализирована в реанимацию отделения гнойной хирургии московской ГКБ № 13, где скончалась на 65-м году жизни от флегмоны левой стопы, осложнённой сепсисом".

Вот несколько ярких высказываний Валерии Ильиничны:

"Проблема России – в том, что ее граждане не хотят быть свободными. Они не ценят свободу, не думают о ней – и вообще она в России не котируется".

"Мы шли от поражения к поражению и продолжаем идти по этому болоту. Лягушки квакают, выпь ухает, трясина чавкает. Мы идем от вешки к вешке, от кочки к кочке... И болоту этому не будет, по-моему, ни края ни конца. Вечное болото российской истории и вечное болото для тех, кто пытается наполнить эту бездну, чтобы когда-нибудь возникла твердая земля".

"Голгофа – понятие не географическое. На русской земле много Голгоф".

"…Был заказ. Заказ на имперскую риторику, заказ на имперские действия, заказ на утешительную ложь, заказ на имперское величие, купленное кровью, и заказ на антизападничество. Потому что Россия оказалась страной неудачников, которые чувствовали себя униженными. Видя успешный Запад, они не пытались ему подражать, как умные люди, а озлобились, видя этот чистый, умытый, красивый, нарядный Запад и сравнивая его со своими избами, со своими разбитыми дорогами. Способный человек, когда видит что-то хорошее у других, старается этого достичь. Человек бездарный начинает озлобляться, начинает клеветать и начинает придумывать сказки про то, что все шагают не в ногу, а он шагает в ногу".

"…В России всегда было слишком мало достатка, комфорта, закона, здравого смысла и цивилизации, но слишком много души… И эта ноша так тяжела, что мы проливаем то, что несем, по дороге…".

^{Валерия Новодворская и Константин Боровой на «Марше мира» 15 марта 2014 года}

"Секрет бесстрашия в аутотренинге и в легкомыслии. Надо уметь забывать о том, что тебя ждет. Чем беспечней человек, тем он храбрее".

"И ежу ясно, что для России ее ядерные боеголовки — как спички и бензин в руках у сумасшедшего. И если бы я знала средство так запутать коды ядерных атак, чтобы воспользоваться ракетами стало невозможно, я бы это сделала с наслаждением. Но добровольно РФ никогда свои игрушки не отдаст: это у нее единственное орудие если не производства, то шантажа. Как дубина у неандертальца.

"Что может бессильный, одинокий человек сделать для своей обезумевшей страны? Главное — искупить ее вину, а остальное все приложится".

"…Серой массе нужны иллюзии: ей нельзя прямо сказать, что люди не равны".

"Всю жизнь я пыталась поднять народ с колен, но он рождён ползать".

"Русская литература – это главный предмет нашего экспорта,.. Мы несем человечеству боль, и тоску, и Несбывшееся, и свое вечно разбитое сердце, и холодное дыхание Вечности. Нам не дано жить, не дано преуспеть: нам дано мыслить и страдать...".

"Мы живем во лжи над пропастью правды, боясь в нее заглянуть. Я хочу бросать людей в пропасть правды, потому что разобьются на ее дне только слабые. У сильных вырастут крылья, они научатся летать. Они познают истину, и истина сделает их свободными".

"Народ имеет право на горькую правду. Народ не имеет права на утешительную сладкую ложь".

"Жизнь — всегда проигрыш. Порядочные люди должны вовремя погибать, в этом их спасение".

"Я всегда знала, что приличные люди должны иметь права, а неприличные (вроде Крючкова, Хомейни или Ким Ир Сена) - не должны. Право - понятие элитарное. Так что или ты тварь дрожащая, или ты право имеешь. Одно из двух".

PS:

Ярче всего "зазеркальность", бредовость происходящего высветил в ходе процесса государственный обвинитель.

Встретив в тексте публикации Новодворской строки: "Ты тварь дрожащая или право имеешь", господин прокурор задал подсудимой вопрос:

"Кого вы, Новодворская, имеете в виду под тварью?"

А когда Валерия Ильинична ответила:

"Так это же Достоевский - "Преступление и наказание",

то последовала фраза государственного обвинителя, достойная стать эпиграфом:

"Вы это бросьте. С Достоевским мы еще разберемся!".