Страшная примета последних времен: мир охватила буквально эпидемия обывательской пошлости. Жрущее и совокупляющееся быдло подчинило себе весь мир и отформатировало его под свой уровень и потребности. В мире исчезла истинная «элитарность». Та самая «аристократичность», «белая кость и голубая кровь» (в самом хорошем смысле этого слова). Безмозглая бездушная продажная «масса» приходящая в восторг от песен типа «мусик, мусик, я твой тазик ! А-а-а-а-а-а-а-а !», как прорвавшаяся канализация вонючим потоком затопила весь мир, переформатировав его под себя. Теперь в этом мире можно только комфортно жрать, развлекаться и совокупляться. В мире буквально не осталось ни капли «кислорода» для тех, редких и ранее (а уж теперь и подавно) «гадких утят» с «голубой кровью души»… Тех самых Маяковских, Есениных, Гумилевых, Пастернаков с Ломоносовыми и Вавиловыми впридачу…

 

И последней и самой яркой «лакмусовой бумажкой» этой тенденции является деградация поэзии.

 

Во все времена поэзия считалась наивысшей формой творчества, «музыкой сфер» и божественных смыслов. Мистичность и «надмирность» стихов всегда были их притягательной магической тайной. Всегда и во все времена стихи считались «потусторонним действом», выражением высших движений души - молитвы, боли, восторга, плача, пророчества…

 

В мемуарах Ахматовой приведен, например, такой диалог: Цветаева: "Как вы могли написать...? Разве вы не знаете, что в стихах все сбывается?"

 

Поэзия – это «музыка высших сфер», мимолетно отразившаяся в душе поэта через приоткрывшиеся на мгновение двери «туда». Это «музыка высших смыслов», которые не могут быть высказаны напрямую, но лишь через поэтическую форму, в которой обычные слова и смыслы – всего лишь обозначения в некой «формуле», звучащей «как третья производная» от этих исходных букв, слов и смыслов…

 

А «быть поэтом» - всегда было таким же выбором, как «быть монахом»… Поэт считался «врачом человеческих душ» и, как минимум, Мессией в этом мире, не принадлежащим более себе «проводником» в этот мир Божественной воли. «Посвящение» в поэты сами поэты сравнивали со смертью человека для мира.

 

«И бога глас ко мне воззвал: Восстань, пророк, и виждь, и внемли, Исполнись волею моей, И, обходя моря и земли, Глаголом жги сердца людей!» (А.С.Пушкин)

 

Потому, что настоящие стихи писались и пишутся КРОВЬЮ ДУШИ ПОЭТА. Он «тратит себя», «сжигает себя» на каждую написанную строфу.

 

Видимо это и есть какое-то мистическое условие НАСТОЯЩЕГО поэтического творчества.

 

За право быть поэтом он платит ВСЕМ : поэт теряет ВСЕ, приобретая только счастье и великий крест «быть» и слышать то, что не слышат простые смертные…

 

И этой смертью для мира – приобретает ПРАВО ГОВОРИТЬ.

 

Милый мальчик, ты так весел, так светла твоя улыбка,

Не проси об этом счастье, отравляющем миры,

Ты не знаешь, ты не знаешь, что такое эта скрипка,

Что такое темный ужас начинателя игры!

 

Тот, кто взял ее однажды в повелительные руки,

У того исчез навеки безмятежный свет очей,

Духи ада любят слушать эти царственные звуки,

Бродят бешеные волки по дороге скрипачей.

 

Надо вечно петь и плакать этим струнам, звонким струнам,

Вечно должен биться, виться обезумевший смычок,

И под солнцем, и под вьюгой, под белеющим буруном,

И когда пылает запад и когда горит восток.

 

Ты устанешь и замедлишь, и на миг прервется пенье,

И уж ты не сможешь крикнуть, шевельнуться и вздохнуть, —

Тотчас бешеные волки в кровожадном исступленьи

В горло вцепятся зубами, встанут лапами на грудь.

 

Ты поймешь тогда, как злобно насмеялось все, что пело,

В очи глянет запоздалый, но властительный испуг.

И тоскливый смертный холод обовьет, как тканью, тело,

И невеста зарыдает, и задумается друг.

 

Мальчик, дальше! Здесь не встретишь ни веселья, ни сокровищ!

Но я вижу — ты смеешься, эти взоры — два луча.

На, владей волшебной скрипкой, посмотри в глаза чудовищ

И погибни славной смертью, страшной смертью скрипача!

 

(Н. Гумилев «Волшебная скрипка»)

 

Поэты живут. И должны оставаться живыми.

Пусть верит перу жизнь, как истина в черновике.

Поэты в миру оставляют великое имя,

Затем, что у всех на уме — у них на языке.

Но им все трудней быть иконой в размере оклада.

Там, где, судя по паспортам — все по местам.

Дай Бог им пройти семь кругов беспокойного лада

По чистым листам, где до времени — все по устам.

 

Поэт умывает слова, возводя их в приметы,

Подняв свои полные ведра внимательных глаз.

Несчастная жизнь! Она до смерти любит поэта.

И за семерых отмеряет. И режет — эх, раз, еще раз!

Как вольно им петь. И дышать полной грудью на ладан…

Святая вода на пустом киселе неживой.

Не плачьте, когда семь кругов беспокойного лада

Пойдут по воде над прекрасной шальной головой.

 

Пусть не ко двору эти ангелы чернорабочие.

Прорвется к перу то, что долго рубить и рубить топорам.

Поэты в миру после строк ставят знак кровоточия.

К ним Бог на порог. Но они верно имут свой срам.

Поэты идут до конца. И не смейте кричать им: — Не надо!

Ведь Бог… Он не врет, разбивая свои зеркала.

И вновь семь кругов беспокойного, звонкого лада

Глядят ему в рот, разбегаясь калибром ствола.

 

Шатаясь от слез и от счастья смеясь под сурдинку,

Свой вечный допрос они снова выводят к кольцу.

В быту тяжелы. Но однако легки на поминках.

Вот тогда и поймем, что цветы им, конечно, к лицу.

Не верьте концу. Но не ждите иного расклада.

А что там было в пути? Метры, рубли…

Неважно, когда семь кругов беспокойного лада

Позволят идти, наконец, не касаясь земли.

 

Ну вот, ты — поэт… Еле-еле душа в черном теле.

Ты принял обет сделать выбор, ломая печать.

Мы можем забыть всех, что пели не так, как умели.

Но тех, кто молчал, давайте не будем прощать.

Не жалко распять, для того, чтоб вернуться к Пилату.

Поэта не взять все одно ни тюрьмой, ни сумой.

Короткую жизнь — Семь кругов беспокойного лада —

Поэты идут. И уходят от нас на восьмой.

 

(А.Башлачев «На жизнь поэтов»)

 

 

 

Но нахлынувшая зловонная волна «быдлокультуры» затопила и этот – последний – островок человеческого, чистого, высокого в болоте продающейся и покупающейся пошлости.

 

Обывателю теперь мало «вывернутой наизнанку» информационной сферы цивилизации, превращенной в набор соответствующих его запросам «бесконечных ток-шоу» и развлекательных программ, набора инструментов для реализации потребительства - жратвы, зрелищ и наслаждений во всех формах.

 

Теперь и этого обывателю мало. Обывателю теперь хочется «быть Пушкиным». Отрыжка сытой гордыни требует поэтической самореализации.

 

Забыто гениальное «Нет, нет, соловьи не поют для свиней, позови-ка ты лучше ворону !» - и дыша чесночным перегаром, дожевывая шашлыки и тряся непомерным брюхом, протоплазма хлынула и «в поэзию» тоже (как до этого «в науку», «в литературу» и т.д. и т.п.).

 

Возникло парадоксальное «направление творчества» : «ТВОРЧЕСТВО» СЫТОСТИ И ДОВОЛЬСТВА.

 

То самое «пение свиньи», уже сытой, развалившейся на диване, перед ТВ, получившей жратву, секс, зрелища – и теперь вот желающей еще и «самореализации» в поэзии.

 

И поскольку самое страшное в любой деятельности протоплазмы – это МАССОВОСТЬ И КОЛЛЕКТИВИЗМ – поэзия в современном мире практически исчезла, затопленная гнилым потоком «творчества» жрущего и совокупляющегося скотного двора. Единичные бесценные бриллианты Настоящей Поэзии теперь затоплены зловонным морем гнилой «продукции» протоплазмы.

 

Дураки обожают собираться в стаю,

 

впереди главный - во всей красе…

 

А умный в одиночестве гуляет кругами,

 

он ценит одиночество превыше всего.

 

И его так просто взять голыми руками,

 

скоро их повыловят всех до одного.

 

(Б.Окуджава

 

Исчез сам изначальный предмет поэзии, утрачена ее первоначальная цивилизационная роль : некому и не для кого больше слагать стихи.

 

Протоплазму интересует и «резонирует» только воспевание собственной сытости, жратвы, совокупления и тупых «телесных» быдлорадостей.

 

Поэзия стала обычным потребительским товаром.

 

«Быдло-пушкины» (в полном соответствии с характеристикой Окуджавы) собрались в огромные «стаи» и стали «услаждать» друг друга понятной и «резонирующей» им «поэзией» рыгающей сытости и достатка.

 

Появились даже «эффективные менеджеры» от поэзии, бизнесмены от поэзии, развернувшие кипучую деятельность по составлению рейтингов и «сборников» лучшей и наилучшей «поэзии».

 

Вот пример подобной деятельности даже на АШ : https://aftershock.news/?q=node/674380

 

Еще 15 лет назад бывший действительно ПОЭТИЧЕСКИМ ресурсом, ныне сайт stihi.ru превращен буквально в помойку.

 

Парадокс !

 

«Поэтический» ресурс есть, конкурсы проводятся, сборники формируются, а ПОЭЗИИ нет !

 

Видимо всеобщая атмосфера "продажности" просто не позволяет по определению возникнуть хоть какой-то ПОЭЗИИ.

 

Видимо для поэзии (и творчества как такового) нужны какие-то иные условия ?

 

"...Мы не покупаем вас. Мы просто хотим, чтобы вы остались самим собой, мы опасаемся, что вас сомнут. Ведь многих уже смяли… Моральные ценности не продаются, Банев. Их можно разрушить, купить их нельзя. Каждая моральная данная ценность нужна только одной стороне, красть или покупать ее не имеет смысла. Господин Президент считает, что купил живописца Р.Квадригу. Это ошибка. Он купил халтурщика Р.Квадригу, а живописец протек между пальцами и умер. А мы не хотим, чтобы писатель Банев протек между чьими-то пальцами, пусть даже нашими и умер...."

(А.и Б.Стругацкие. "Гадкие лебеди")

 

И если бы Пушкин прочитал «сборник лучшей поэзии» подобный тем, что составляются на STIHI.RU (не говоря уже о чтении ленты сайта) не потребовалось бы никакой дуэли на Черной речке.

 

Современные «поэты» не хотят ПЛАТИТЬ кровью (а уж тем более жизнью) за «посвящение» и ПРАВО БЫТЬ поэтом, Не хотят говорить от имени высших сил – а считают центром мироздания собственный пуп, озвучивая эмоции сопровождающие счастливое пищеварение и физиологическое бытие во всех аспектах.

 

Соответственный результат получается и на выходе.

 

Потому, что за все в мире нужно платить.

 

Результат всегда пропорционален ЖЕРТВЕ во имя его.

 

Но вместо этого на смену Поэзии пришел какой-то «междусобойчик», «социальная сеть» - социальные группки «дружащих» друг с другом и пишущих «друг для друга» (ради взаимных рейтингов и «счетчиков читателей»). Где главное не творчество «по модулю», а «социальное одобрение» и «принадлежность» к определенной компании.

 

Подобная же картина и в науке (с ее «цитированием» по Хиршу), и в экономике, и тем более «в власти».

 

Именно эти тенденции и есть истинная причина так4 называемой «коррупции».

 

Вдумайтесь ! Произошло буквально страшное.

 

В мире исчезла АРИСТОКРАТИЯ ДУХА.

 

Люди с «голубой кровью»…

 

Те самые, которые «не продаются и не покупаются по определению».

 

Потому что БЫТЬ для них неизмеримо важнее, чем ИМЕТЬ. Важнее даже самой жизни.

 

Товаром стало ВСЕ.

 

Этот процесс очень четко коррелирует с повсеместным запретом на идеологию – только слепой не видит этой связи.

 

Мир в данный момент подошел к критической черте

 

И единственным спасением может стать только возрождение НАСТОЯЩЕЙ элиты. Пропуск в которую – мирская СМЕРТЬ.

 

Человек входящий в элиту должен БЕЗВОЗВРАТНО ТЕРЯТЬ ВСЕ без малейшей надежды куда-то и когда-то «вернуться».

 

Как в «монашество» ( или для воинствующих атеистов – как в фильме «Люди в черном»)

 

Иначе – нас ждет очень быстрый и все ускоряющийся цивилизационный коллапс.

 

 

 

И сказать про это может только Настоящий Поэт, заплативший ИСТИННУЮ ЦЕНУ за право быть и говорить… Можно найти множество подобных слов, но пусть будут вот эти…

 

Хочется пить,

 

Но в колодцах замерзла вода.

 

Черные-черные дыры...

 

Из них не напиться.

 

Мы вязли в песке,

 

Потом соскользнули по лезвию льда.

 

Потом потеряли сознание и рукавицы.

 

 

 

Мы строили замок, а выстроили сортир.

 

Ошибка в проекте, но нам, как всегда, видней.

 

Пускай эта ночь сошьет мне лиловый мундир.

 

Я стану Хранителем Времени Сбора Камней.

 

 

 

Я вижу черные дыры.

 

Холодный свет.

 

Черные дыры...

 

Смотри, от нас остались черные дыры...

 

Нас больше нет.

 

Есть только черные дыры.

 

 

 

Хорошие парни, но с ними не по пути.

 

Нет смысла идти, если главное - не упасть.

 

Я знаю, что я никогда не смогу найти

 

Все то, что, наверное, можно легко украсть.

 

 

 

Но я с малых лет не умею стоять в строю.

 

Меня слепит солнце, когда я смотрю на флаг.

 

И мне надоело протягивать вам свою открытую руку,

 

Чтоб снова пожать кулак.

 

(А.Башлачёв «Черные дыры»)