Зона без блатных

Как живёт в колонии полицейский-миллиардер Захарченко.

Ровно в шесть утра громкий голос из рупоров поднимает с постели тех, кто волей судьбы оказался за решёткой мордовской ИК № 5. Через 15 минут осуждённые строятся для зарядки и после переклички, под перезвон колоколов тюремной церквушки, отправляются в столовую завтракать. Распорядок дня в колонии для бывших силовиков, судей и прокуроров тщательно выверен и расписан поминутно. Из дней, будто срисованных один с другого под копирку, складываются месяцы и годы. Такими будут несколько ближайших лет и для экс-полковника МВД Дмитрия Захарченко, этапированного сюда для отбытия срока. А ведь ещё недавно у полицейского была другая жизнь: 9 млрд наличными в рублях и валюте, 27 объектов недвижимости, в том числе 13 элитных квартир, 14 машино-мест, четыре премиальных автомобиля Mercedes-Benz и Porsche Cayenne, а также золотой слиток. Это только то, что он не успел спрятать. Новый дом миллиардера  

Дмитрий Захарченко и другие заключенные Фото © LIFE

Осуждённого на 12 с половиной лет строгого режима Захарченко привезли в колонию в конце ноября, и две недели он находился на карантине, где был обрит наголо.

После его определили в 5-й отряд 1-й секции. Большинство находящихся в нём — старики, среди которых есть и инвалиды. Захарченко поселился на первом этаже барака, ближе остальных расположенного ко входу в колонию, в секции, предназначенной для проживания 15 человек. Спит миллиардер на двухъярусной кровати снизу, прямо под видеокамерой.

Источник Лайфа рассказал, что видеонаблюдение в помещении усилили после прибытия именитого арестанта. Дополнительное оборудование ставили, когда тот находился на карантине.

Барак, где живёт Дмитрий Захарченко.  Фото © LIFE

В этом же здании размещена тюремная библиотека. Посещает или нет её бывший полицейский, достоверно неизвестно. Но от походов в баню он обычно не отказывается. Возможность помыться в ИК № 5 предоставляется дважды в неделю — утром в среду и субботу, сразу после завтрака.

Красная метка 

Несмотря на то что полицейский-миллиардер только недавно прибыл на зону, его уже "пометили" особым знаком.

Нагрудная табличка на робе Захарченко отличается красными рамками, что означает: заключённый склонен к побегу. Такой статус Дмитрий Викторович получил незадолго до отправления на этап, ещё находясь в московском СИЗО.

Адвокаты экс-полковника считают, что это сделали недоброжелатели — якобы для оказания давления. Сотрудники колоний расценивают красные таблички как сигнал для более пристального наблюдения за осуждённым. Таким людям не сходят с рук даже незначительное нарушение режима.

И в случае с Захарченко первое взыскание не заставило себя долго ждать. Осуждённый заслужил себе проблемы за нахождение в помещении в неустановленное время.

По информации источника, Захарченко вместе с несколькими другими заключёнными сидел в помещении, расположенном в их бараке. Там им разрешается находиться и принимать пищу до десяти часов вечера.Однако после 22:00 в этом помещении никого быть не должно.

Именно этот запрет и нарушил бывший подполковник со своими знакомыми.

За более серьёзное нарушение можно угодить в помещение камерного типа (ПКТ).

Это своеобразная тюрьма в колонии с жёсткими условиями содержания. Она представляет собой камеру-одиночку, где кровать днём поднимается и можно только сидеть на табуретке. Например, бывший оперативник УБОП Москвы Сергей Хаджикурбанов, осуждённый на 20 лет за вымогательство и убийство обозревателя "Новой газеты" Анны Политковской, два года не был в своём отряде. Всё это время он провёл в ПКТ.

Работу ещё нужно заслужить

Оказавшись в зоне, многие хотят получить хоть какую-нибудь работу. Ведь это едва ли не единственный способ разнообразить унылый и монотонный ход здешней жизни.

К тому же в труде, как известно, течение времени ощущается куда быстрее, чем в безделье.

По данным источника Лайфа в системе ФСИН, отряд, в который попал Захарченко, негласно считается неработающим. Для зэков из отряда нет прямого запрета на трудоустройство, но, когда в колонии появляются рабочие места, заполняют их заключёнными из других отрядов.

А мощности у лагеря немалые: в ИК № 5 есть собственное мебельное производство, продуктовые цеха, выпускающие колбасы, сосиски и макароны. Есть швейный цех, где на машинках строчат варежки и форму для работников исправительных учреждений. Могут распределить и в отряд хозяйственной обслуги — банщиком, на кухню, в библиотеку.

Однако везёт не всем.

Так, экс-глава антикоррупционного подразделения МВД Денис Сугробов, получивший 12 лет заключения за коррупцию, в первое время очень тяготился отсутствием работы. Он убивал время в спорах с отставным разведчиком Минобороны Владимиром Квачковым, а также штудировал книги про Великую Отечественную войну.

"Пятёрочка" для особых

Фото © LIFE

"Пятёрка", как именуют казённое учреждение местные жители, лишь одна из 15 зон, расположенных в Зубово-Полянском районе Мордовии.

В плотной гряде однотипных домиков за колючей проволокой есть и женская колония, и единственная в России колония для иностранцев. Массово свозить заключённых в эти болотистые края начали ещё в 30-е годы. А к 50-м некоторые лагеря стали исключительно местом для "исправления" политических ЗК.

Долгие годы, вплоть до смерти Сталина, такой была и колония, в которой теперь находится бывший врио начальника антикоррупционного главка Захарченко. ИК № 5 рассчитана на 1087 мест и находится в посёлке Леплей, что в 200 километрах от мордовской столицы — Саранска. Живут в нём, как это и бывает обычно, преимущественно сами сотрудники ФСИН, их жёны и дети. Профессиональные династии в таких местах не столько добрая семейная традиция, сколько неизбежность.

И действительно, куда ещё пойти трудиться, когда со всех сторон на километры протянулись лагеря?

Проживает в Леплее без малого 2,5 тысячи человек, а самые высокие сооружения здесь — три водонапорные башни.

Все жилые дома посёлка — в один-два этажа.

Несколько лет соседом леплейчан был знаменитый отставной военный Владимир Квачков, осуждённый за подготовку покушения на Анатолия Чубайса и отбывавший наказание в ИК № 5. Потом сюда же из Рязани ненадолго переводили генерала МВД Дениса Сугробова — бывшего начальника Дмитрия Захарченко.

Внутреннее устройство колонии может удивить непосвящённого человека. Не так себе обычно представляют зону строгого режима.

Если бы не обилие колючей проволоки, учреждение вполне можно было бы принять за обычную воинскую часть. Заключённые здесь содержатся не в "бетонных мешках", а в бараках, напоминающих казармы.

При этом многие имеют возможность свободно прогуливаться по небольшому участку перед зданием, в котором живут. В отведённое внутренним распорядком личное время заключённые, не работающие на производстве, занимаются своими делами. Кто-то кормит голубей, кто-то кошек. Кто-то развешивает на уличных сушилках свежевыстиранное бельё.

Каждая из "казарм" ограждена по периметру решётчатым забором, так что отбывающие наказание в разных отрядах получают возможность лично пообщаться друг с другом лишь в столовой или бане.

Отличительной чертой зон для БС (бывших сотрудников. —  Прим. Лайфа ) является отсутствие блатных, воровских понятий и притеснений.

Контингент здесь иной.

Но вновь прибывший заключённый вполне может заслужить авторитет благодаря личным качествам и твёрдому характеру.

Жить без веры в неволе особенно тяжело. И, пожалуй, сердцем колонии является деревянная церковь Во имя Пресвятой Богородицы в честь иконы Ея "Всех скорбящих Радость".

Вот уже десять лет здешний священник помогает бывшим силовикам покаяться и прийти к Богу. В прошлом году по благословению настоятеля Горненского монастыря сюда из Иерусалима даже привозили рукописную икону "Иисус в темнице". На чтение утренних и вечерних молитвенных правил в церковь приходят многие заключённые.

По мнению администрации колонии, приобщение к вере положительно сказывается на дисциплине. Организована в ИК молельная комната и для осуждённых, исповедующих ислам.

Тюремная церковь.  Фото © LIFE

Жизнь лишённого госнаград экс-полковника протекает по чётко расписанному порядку, в котором дни отличаются друг от друга разве что датой календаря.

С учётом времени, проведённого в московских СИЗО, сидеть Дмитрию Викторовичу остаётся ещё 8 лет.