Мамины мечты иногда сбываются

Лор-служба Новокузнецка сильно пострадала за последние годы.

С заведующим лор-отделением первой горбольницы Вениамином Витальевичем Павловым мы запланировали встретиться 7 мая, в первый день после его отпуска. В свой отпуск профессор, доктор медицинских наук и более тридцати лет практикующий хирург Павлов побывал в Питере на II Всероссийском форуме отоларингологов. Такую возможность узнать что-то новое в своей области Вениамин Витальевич не пропускает. И ездит на эти конференции даже за свой счет. Шестьсот человек приезжают со всей России. Всегда интересно, считает Павлов, послушать, как работают в Благовещенске, Красноярске, Иркутске или Тюмени. Оказывается, не так много в России докторов медицины отоларингологов, чуть меньше сотни. Об этом мне говорил Вениамин Витальевич уже при встрече. А накануне своего выхода на работу он позвонил и сообщил, что ему поставили четыре операции на день. Конечно, было не до бесед с журналистом.

- У нас четыре врача вместе с заведующим вместо тринадцати, не всегда операции, которые приходится делать, требуют моей квалификации. Я бы поручил какие-то начинающему врачу, но их нет. К тому же у нас учебная база. Приходится оперировать с целью учебного процесса. Интерны, курсанты, ординаторы.

А тех четверых больных я видел полтора месяца назад на консультации. Это раз. Во-вторых, накануне, несмотря на отпуск, я три часа был в отделении и посмотрел всех поступающих больных. Утром 7-го я приехал на час раньше, в 7 утра, и еще раз посмотрел снимки этих больных. С двумя больными переговорил, посмотрел, как они себя чувствуют. То есть я с утра провел своеобразную разведку.

...Как-то кто-то из знающих врачей мне сказал: “Если тебе нужна будет консультация, обращайся к профессору. Лечиться иди к врачу”. Вениамин Витальевич Павлов удачно сочетает в себе и знающего профессора, хорошего педагога и толкового врача. Мне пришлось наблюдать, как он делал пациентке промывание гайморовой пазухи. Конечно, это не операция, а, возможно, простая для него манипуляция. Какую-то “спицу” ввел в нос, заморозил, потом иглой проткнул стенку пазухи, промыл пазуху шприцем, ввел лекарство. Все это он делал как-то очень изящно, движения рук были точные. “От него веяло спокойствием и уверенностью, - призналась мне потом пациентка. - И не было больно”.

- Конечно, опыт приобретается. Но я думаю, робототехника вряд ли заменит хирурга, потому что у пациентов разные индивидуальные особенности и анатомического строения, и психологического склада, и от ситуации много зависит. Несмотря на некоторую однотипность операций под одинаковым названием существует много нюансов. Робототехника и любая современная техника может только помочь что-то разглядеть, что-то сделать более бескровным, как эндоскопия, как всякие лазеры, радиоволновые приборы, но заменить человека в ближайшее время вряд ли удастся.

- Думаю, в первую очередь они у тех, кто прошел хорошую школу. Для хирургии очень важно, кто тебя обучал и как. По книжкам не выучиться. Нужен личный опыт. Но, с другой стороны, можно долго проработать в специальности и ничему не научиться.

- Нет. Просто мама очень хотела быть врачом. Но ее детство совпало с войной. Деда забрали на фронт, а в феврале 1942 года он погиб, поэтому бабушка осталась одна с пятью детьми. Причем пятая, младшая мамина сестра тетя Катя родилась в ноябре 1941 года, и дед так и не узнал, что у него родился еще один ребенок. Он успел прислать с фронта единственное письмо, где спрашивал бабушку: “Тася, что за сюрприз ты мне готовишь к приезду?” Ведь все думали, что война скоро кончится.

Естественно, мама не могла уехать в другой город поступать в медицинский. В Новокузнецке такого института нет и не было. Так она и не стала врачом, но надеялась, что им стану я. А я-то хотел быть математиком, потому что у нас в 22-й школе в Заводском районе замечательная учительница математики была. Да и вообще у нас были замечательные учителя. В 9-м классе я поступил в заочную школу при Томском университете, и через два года мне пришла бумага, заверенная ректором Томского университета, что я могу без вступительных экзаменов поступать на четыре факультета. Я сагитировал друга. Но в последней момент, когда садились в поезд, сказал ему, что буду поступать в медицинский. Не знаю, почему так решил. Мамино влияние подействовало.

А тогда ведь были большие конкурсы. В мединститут я шел на общих основаниях, но сдал, количество баллов у меня превышало необходимое. После окончания института в 1982 году я вернулся в Новокузнецк, в открывающееся лор-отделение железнодорожной больницы. Заведующий сразу отправил меня на четырехмесячную специализацию в ГИДУВ. Тогда ГИДУВ особенно отличался тщательной подготовкой специалистов. Кафедра оториноларингологии была с мощной учебной базой. Каждый день с утра я ходил на лекции, а после обеда возвращался в железнодорожную больницу. Тогда на кафедре работали такие сильные педагоги, как профессора Валентина Антоновна Спокойная и Геннадий Вацлавич Вержбицкий. Для меня как начинающего врача открывалась моя специальность совершенно по-другому. Тот курс по лор-болезням, что мы проходили в мединституте, был ознакомительный. В ГИДУВе я понял, что моя узкая специальность на самом деле очень широкая. Лекции, записанные мной 30 лет назад, я храню и всегда их просматриваю, когда сам готовлюсь к лекциям как профессор.

- У меня обе диссертации, и кандидатская, и докторская, посвящены проблемам травматизма. Для Новокузнецка это такая грустная тема, потому что очень высокий травматизм у нас, особенно бытовой. Не очень бережно наше население относится друг к другу, бьют по лицу. Каждый день битые косяком обращаются в санпропускник. Мне не надо было искать какую-то редкую болезнь. И потому мои диссертации посвящены совершенствованию механизма лечения повреждений лицевого скелета.

- Конечно, ничего не получится, если ты не будешь расти, не будешь смотреть, как делают другие, причем не маститые. Много начинающих одаренных докторов, все-таки наша страна большая, и есть молодые, “рукастые” хирурги, которые стремятся в науке добиться успехов. Порой новшества приводят к удивительным результатам. В нашей специальности, например, много такого, когда маленькая операция для больного лучше в отдаленных результатах, чем большая радикальная. Радикальные операции на придаточных пазухах при хронических гайморитах заменили на маленькую операцию по расширению отверстий, соединяющих нос с пазухой. Улучшается вентиляция, и пазуха сама выздоравливает.

Появилось очень много переводных зарубежных книг по лор-специальностям, по эндоскопии, по онкологии. Раньше мы не имели доступа к переводной литературе.

Хочу сказать, что хирургия - это не то, что иногда думают. Хороший хирург, он пришел, разрезал и всех спас. На самом деле тут такой комплекс мероприятий. Диагностический, лабораторный, система стерилизации. Конечный результат зависит даже от того, как покормят больного, как перестелют ему постель. Сейчас хирургия - это отлаженная коллективная работа.

- Выпускники медуниверситета стремятся осесть в областном городе. Мало желающих уехать. Вообще лор-служба Новокузнецка очень пострадала за последние годы. В Кемерове не закрыли ни одного лор-отделения, а у нас закрыли из пяти - три!

В 5-й, железнодорожной, в сельской больнице, на грани закрытия лор-отделение 22‑й, там остался один врач. Эту проблему может решить только руководство города, найти программу, финансы. В прошлом году в Кемерове зарплата лор-врача была в три раза выше, чем у нас. В Таштаголе, в Междуреченске спохватились. Там существуют серьезные программы, позволяющие привлекать молодых специалистов.

Сейчас интересной работой не привлечешь. Нужна интересная зарплата. Когда я принес свою первую зарплату в 105 рублей, мама три дня плакала. Но я и не переживал. Сегодня врач приходит и первым делом спрашивает про зарплату...

- Не то, чтобы трудно, но иногда это вызывает непонимание. Пытаешься понять, но твоих мозгов не хватает. Хотя иногда человек, казалось бы, прагматичный, совершает поступки, характерные, наоборот, для непрагматиков, для нормальных людей.

Проработав в коллективе, люди меняются. Начинают понимать, что не все сводится к деньгам. Не все так печально. Многие ребятишки, которые приходят к нам в качестве курсантов, ординаторов, вдруг проявляют себя с какой-то хорошей стороны. Надеюсь, мы переживем трудные времена.