Эта безумная красотень достигается путем сложнейшей рельефной аппликации и вышивке золотой нитью на хлопчато-бумажной ткани и бархате с вплетением в орнамент металлических блесток, стеклянных и зеркальных вставок, которые создают эффект просто ошеломляющей пышности и богатства.

Как уже сказано, панно, которое по-тамошнему называется “калага”, разворачивается порой в настоящие картины, как, к примеру, упомянутый “Торжественный выезд на слонах”.

Естественно, много изображений Будды уже потому, что во всех странах, чье искусство представлено на выставке, буддизм в разных его формах является либо доминирующим вероучением, либо так или иначе присутствует в духовной практике.

Вот Великий Учитель лежит на правом боку в свободной позе все узнавшего об этой жизни, а вот он сидит уже в позе вполне “европейской”, а вот деревянная скульптура Дзидзо босацу (он же - Бодхисаттва, Будда) из Японии: накидка странствующего монаха, посох и сандалии.

Сёдо (что значит “путь кисти” - искусство каллиграфии) представлено свитками (“Воздух радости заполняет прорстранство”, “Не спеши, счастье тебя найдет” и так далее) работы одного из самых известных современных мастеров, основателя школы “Хокусин сёдокой” Рюсэки Моримото.

Искусство каллиграфии (“Каллиграфия - музыка для глаз”), которое в китайской, а потом и перенявшей ее японской традиции стояло значительно выше живописи (сначала каллиграфия, потом поэзия, а затем уж живопись). Это даже не искусство в традиционном смысле, а нечто большее: у искусства каллиграфии тесные связи с китайским традиционным “цигуном” (дыхательной гимнастикой. - С.М.), который требует от человека “уйти в покой полного мысленного сосредоточения, вобрать грудь и выгнуть спину, следование духа за кистью” и так далее.

Говорят, что Моримото концентрирует энергию космоса и через кисть вливает ее в иероглиф. Но сам мастер говорит следующее: “Движение палочки дирижера есть идеальная формула каллиграфии. Дирижер думает не о собственно движении, он думает о музыке, которая явится результатом этого движения. Для меня это цель и образ, к которым я стремлюсь”.
Здорово сказано.
Но мы уже вглядываемся в превосходные образцы японской графики Утагава Носенобу (он изображает “Инцидент в храме Дайто кудзо”, когда два клана самураев уже схватились за рукояти мечей), Утагава Кинитэру и Тойсо Еситоси. Гравюра Утагава Кинитэру “Празднование победы” изображает забавную сцену борцов сумо, сидящих на циновке в тихом местечке: после удачно проведенных соревнований они, похоже, уже пригубили. К этим гравюрам в цвете примыкают изящные рисунки на фарфоре: “Новогодняя игра в волан”, к примеру, датируемая началом ХХ века.

Хочу отметить народные лубяные картины донгхо из Вьетнама. Они сделаны вручную ксилографическим способом на волнистой бумаге, покрытой толченым перламутром. Удивительным образом лубок вьетнамский похож на русский: та же простота и лаконичность, та же насмешливость. И, кстати, в детстве я читал восточную сказку о “Мышиной свадьбе”. Так вот она: свадебный кортеж движется прямо к толстому коту.

Впрочем, перечислять экспонаты можно долго. Хочу закончить двумя: фигурой министра (полусогнутая спина, как главный признак профессии) и бронзовыми китайскими зеркалами. Утверждают, что зеркала дарили вступающим на должность чиновникам, чтобы их “совесть была чиста как зеркало”.
Хороший обычай, но, очевидно, плохо помогает.
Источник: Кузнецкий рабочий