Что имеем и куда движемся

Чтобы улучшить качество жизни города и горожан, Новокузнецку необходимы новые производственные проекты.

Продолжаем публикации под рубрикой, заявленной в статье “Город с судьбой райцентра” (23 августа с.г.). Сегодня предлагаем вашему вниманию изложение беседы нашего обозревателя с заведующим кафедрой экономики и управления производством СибГИУ, профессором Николаем Ефимовым (на снимке). Мы попросили его прокомментировать цифры по средней зарплате в Новокузнецке применительно к такому статистическому показателю, как “объем отгруженных товаров собственного производства...”. (Напомним, что статью “Город с судьбой райцентра” иллюстрировала выборка, взятая из официального источника, в которой Новокузнецк был представлен как лидер промышленного производства в Сибири. На наш взгляд, эта оценка плохо согласуется с относительно невысоким уровнем оплаты труда в городе.)

Оказывается, не только журналистам, но и экономистам далеко не всегда доступны сведения, необходимые для объективной оценки экономической ситуации. Кроме того, в статотчетах без особых на то причин меняются формы подачи материала и терминология, из-за чего порой исчезает тот или иной массив сопоставимых данных и становится проблематичным отследить показатели в динамике, посетовал Николай Ефимов. В последние годы перестали публиковаться важнейшие цифры, без которых возможен разве что эпизодический анализ. Может быть, они попросту не востребованы властями, и поэтому Росстат их не аккумулирует? Тогда это печально вдвойне. По словам профессора, статданные являются прежде всего индикаторами для управления. Они должны быть не только обширными, но и продуманными - то есть обладать свойствами информации, необходимой для принятия управленческих решений. “А наша статистика, как минимум, несистемна”, - констатировал мой собеседник.

Говоря о содержании упомянутой выше выборки (по Кемерову, Барнаулу, Новокузнецку, Новосибирску, Иркутску и Красноярску), Николай Ефимов отметил, что в ней не учтены показатели Омска. А между тем именно этому городу-миллионнику, а не Новокузнецку, принадлежит лидерство в Сибирском федеральном округе по объему отгрузки товаров собственного производства (333,359 миллиарда рублей, что в полтора раза больше новокузнецкого показателя).

Формулировка “объем отгруженных товаров собственного производства...” включает в себя три сегмента: показатель добычи полезных ископаемых, продукцию обрабатывающего производства, а также производство и распределение электроэнергии, газа и воды. “Несомненно, это важнейшие индикаторы самочувствия промышленности, но, согласитесь, - сказал Николай Ефимов, - оценка хозяйственного состояния городов и регионов невозможна без учета цифр по строительству, транспортным услугам, оптовой и розничной торговле и, конечно, в аграрном секторе”. Он посчитал важным отметить, что несколько лет назад в экономический анализ и статистику был внедрен дополнительный и более универсальный стандарт - валовой региональный продукт (ВРП), или валовая добавленная стоимость. Так вот, считая все и вся, нельзя не обнаружить, что даже в сверхиндустриальной Кемеровской области упомянутая выше “тройка” (объем отгруженных товаров собственного производства) везет лишь 46 процентов кузбасского хозяйственного обоза (ВРП). В Красноярском крае - 44,5, в Томской области - 39,5, Омской - 39,2, Иркутской - 27,5, Новосибирской - 24,2, в Алтайском крае - 23 процента.

Если выстроить регионы по сумме валового регионального продукта, то Кузбасс и в этом случае уступит лишь Красноярскому краю. Однако при расчете ВРП на душу населения наш регион окажется уже на четвертом месте в СФО, пропустив вперед Красноярский край, Томскую и Иркутскую области. “К сожалению, по городам Сибири, как, впрочем, и по другим российским городам, статданных по валовой добавленной стоимости нет, - посетовал Николай Ефимов, - и поэтому оценить позиции Новокузнецка по этому показателю в округе не представляется возможным”.

Но есть цифры, характеризующие вклад крупнейших городов СФО в промышленное производство своих регионов. Картина следующая. Доля Омска и Новосибирска в промышленном объеме их областей зашкаливает: соответственно 94,6 и 61,2 процента. Что лишний раз указывает на преимущественно сельскохозяйственный профиль территорий, подведомственных двум этим мегаполисам. Доля Новокузнецка в объеме промышленности области - 35,5, Барнаула - 29,1, Красноярска - 22,4, Иркутска - 18,8, Кемерова - 13,3 процента. По этому показателю можно косвенно судить о степени урбанизации регионов, входящих в СФО. Однако последняя цифра в сопоставлении с “новокузнецкой лептой” навевает размышления особого рода.

Профессор Ефимов в отличие от нашего брата журналиста не склонен “жечь сердца людей” публицистическим слогом. Он подбирает для своего комментария сухие академические глаголы: “Оцените сами, насколько КОРРЕЛИРУЮТ показатели вкладов Кемерова и Новокузнецка в промышленное производство Кузбасса с уровнем средней зарплаты в этих городах. Диспропорция очевидна”. (Напомню: по итогам 2010 года средняя зарплата у нас составила 19608 рублей, в областном центре - 21505.)

Справедливости ради стоит отметить, что в последние годы доля Новокузнецка в областном объеме промышленного производства, по наблюдениям Николая Ефимова, ощутимо снизилась, а доля Кемерова немного возросла. Но даже при такой динамике существующая сегодня между ними едва ли не троекратная разница в приложении её к показателям средней зарплаты сигнализирует, что в региональной экономике в сфере оплаты труда что-то не так.

На мой вопрос, отчего такая диспропорция, мой собеседник сказал, что однозначного ответа нет. По его мнению, аналитическим службам, работающим при органах власти и в Росстате, стоило бы для начала изучить структурные и отраслевые показатели по оплате труда в городе, регионе и в целом по России. Но ведь власти не регулируют уровень оплаты труда на предприятиях, а статистика лишь фиксирует экономическую ситуацию, возразил я. В ответ мой собеседник напомнил, что муниципалитет - крупнейший работодатель в бюджетном секторе. Кроме того, ему даны рычаги опосредованного влияния на трудовые отношения в производственной сфере. (Замечу, к слову, что на днях состоялось подписание очередного соглашения в рамках городской Трехсторонней комиссии, полноправным членом которой вместе с руководством компаний и профсоюзами является горадминистрация.) В любом случае местные и региональные власти несут ответственность за социально-экономическое положение в Новокузнецке. Тем более когда есть основания думать, что упомянутая выше диспропорция в оплате труда и объеме производства связана не только с экономическими факторами. И было бы желательно и даже крайне необходимо, считает Николай Ефимов, чтобы администрация хотя бы раз-два в год выступала в новокузнецких СМИ с изложением своего видения ситуации - что имеем и куда движемся. И делать это нужно на основе системно подобранных данных Росстата, способных указать на скрытые механизмы диспропорций в экономике, социальной среде, экологии, культуре. “Перекосы” далеко не исчерпываются вопросом о средней зарплате. Нужен публичный мониторинг качества жизни в городе.

Судя по выкладкам, приведенным профессором, все без исключения крупные города Сибири прошли в недавнем прошлом через демографические потрясения. Они общеизвестны - рост смертности, падение рождаемости... Однако прошлогодняя перепись населения преподнесла Новокузнецку еще одну “нехорошую новость”. Во-первых, выяснилось, что текущий статучет, ведущийся в Новокузнецке обычным порядком, явно недооценивал степень понесенных утрат в численности населения. А во-вторых, общая положительная динамика последних лет, или, говоря осторожнее, тенденция к сокращению демографических потерь, коснулась Новокузнецка менее других городов...

“А что, собственно, ужасного в том, что Новокузнецк когда-нибудь “ужмется” до сегодняшней численности населения Кемерова, а то и ниже? - поставив этот вопрос намеренно прагматично, Николай Ефимов сам же ответил на него другим не менее деловитым вопросом: - Если Россия ставит перед собой задачу дальнейшего освоения сибирских территорий, то как же можно пренебречь такой точкой неуклонного индустриального роста, какой являлся Новокузнецк шесть десятилетий своей истории в XX веке?”

Тут, по мнению профессора, есть смысл помянуть целые “многоточия роста” - сравнить сегодняшние реалии нашего города с Нижним Тагилом и Магнитогорском. В судьбе этих центров металлургии много общего. В постсоветский период все три города оказались в так называемой “точке бифуркации”, когда надо решить, куда идти дальше - налево-направо, вперед-назад? Как в сказке про трех братьев, связанных кровным родством. А вдобавок еще производственным монопрофилем (который слабо поддается диверсификации) и одинаковым административным статусом больших, но не “центровых” городов. Так вот, в судьбе “почти близнецов” наметились варианты. Магнитогорск нынче - признанный лидер черной металлургии России. Там сумели провести модернизацию основных фондов. На ММК и в советское время не забывали о реконструкции, и последняя оптимизация на Магнитке точно не была похожа на простое свертывание производств. А вот нижнетагильцы в чем-то могут позавидовать даже Новокузнецку - хотя бы чуть большей, чем у них, средней зарплате.

И хотя Магнитогорск - город “не нашенский”, то есть не числится по ведомству Сибирского округа, стоит наглядности ради включить его в колонку, которую продиктовал мне Николай Ефимов. По его данным, в кризисном 2009 году объем инвестиций в промышленность составил: в Магнитогорске - 43 миллиарда рублей, в Новосибирске - 47,5, в Омске - 35,6; в Красноярске - 35,2; в Кемерове - 15,1, в Новокузнецке - 9,4 миллиарда рублей. Более свежими цифрами Росстат наших экономистов не балует, по крайней мере, еще не опубликовал их в доступных источниках.

И что теперь делать Новокузнецку при таких показателях “обновления”? “Как минимум улучшать работу статистиков, - улыбнулся Николай Ефимов. - А чтобы статданные были не только оперативны, но и обнадеживали, городу нужны новые проекты. Или хотя бы один, но крупный, обеспечивающий занятость 5-6 тысяч человек”.

Где же взять такой, если развитие Новокузнецка зависит главным образом от планов системообразующих предприятий? Собственно, и сам выбор в “точках бифуркации” делают, по-моему, они, а не горадминистрация и горожане.

“Местные власти должны занять активную позицию”. Этот ответ Николая Ефимова показался мне поначалу вполне дежурным. Но дальнейший его комментарий был неожиданным. Мой собеседник полагает, что муниципалитет должен сам “проектировать будущее” новокузнецкой индустрии, объявляя тендеры и конкурсы на строительство производственных объектов в черте города. К примеру, если Евраз по каким-то внутренним корпоративным причинам не слишком заинтересован в увеличении добавленной стоимости в металлопродукции, выпускаемой на его новокузнецкой площадке, то почему бы властям не призвать в город другие компании, готовые к таким инвестициям? Скажем, в трубопрокатное производство или в производство листа с полимерным покрытием. Повторяю, это всего лишь пример. Но он подвигает к размышлениям.

Понятно, что за простым “почему бы?” стоит совсем не простая работа по одобрению любой значимой инициативы снизу на всех уровнях власти. Но, если государство берется опекать куда более масштабные “репутационные проекты” вроде сочинского, то, может быть, оно не останется равнодушным к местным производственным проектам? Кстати, фантастическая по началу идея принять Олимпиаду в Сочи, прежде чем ее поддержали на федеральном уровне, родилась в тамошнем муниципалитете.