Кто-то заметил, что Блок прошёл гигантский путь поэта, в начале его пролепетав "Я отрок. Зажигаю свечи. Огонь кадильный берегу", а закончив чуть ли не социальным помешательством: "Мы на горе всем буржуям мировой пожар раздуем!".

Мне нравится его цикл, посвящённый роману с актрисой Дельмас. Страсть, еле сдерживаемая словом:

На небе - празелень, и месяца осколок

Омыт, в лазури спит, и ветер, чуть дыша,

Проходит, и весна, и лёд последний колок,

И в сонный входит вихрь смятенная душа...

А вот ещё утро после загула. Но уже, конечно, с другой, случайной пассией и в состоянии избытой страсти, быстро разгоревшейся и столь же быстро погасшей:

Утреет. С Богом! По домам!

Позвякивают колокольцы.

Ты хладно жмёшь к моим губам

Свои серебряные кольцы...

Блок - это коктейль рафинированной европейской культуры и декадентства русского толка: литературная любовь к воображаемой Прекрасной Даме и пьянство, употребление кокаина, а с ними абстинентный синдром, когда жизнь не мила:

Ночь, улица, фонарь, аптека,

Бессмысленный и тусклый свет.

Живи ещё хоть четверть века -

Всё будет так. Исхода нет...

И при этом демонстративное, вызывающее презрение к пошлому обывателю, кабы в нынешнее время перенестись - телезрителю, восторженному не по делу и брюзгливому не по праву:

Пускай я умру под забором, как пёс.

Пусть жизнь меня в землю втоптала.

Я верю: то Бог меня снегом занёс.

То вьюга меня целовала!

Блок написал много, невероятно много стихов. Даже Пушкин меньше. Блок был горным источником, артезианской скважиной, фонтанирующей словесной музыкой. Написанное им можно поделить как бы на три периода, на три эпохи: Блок, выбарахтывающийся из классического декадентства; Блок мистический; и Блок - человечный, думающий, отчасти беспечный гуляка, отчасти персонаж трагедии, творящейся вокруг.

140 лет со дня рождения. Почти 100 со дня смерти. Между рождением и уходом из жизни лет 20 полноценных творческих лет. Мне кажется, Блок вовремя умер. Не дожил до политических свар, деления на "чистых" и "нечистых", литературных премий, "домов творчества" и прочих номенклатурных забав. Помните рассказ Войновича "Шапка", где писателей одаривают правом ношения меховых уборов на головах - вот он образцовый и не шибко смешной маразм...

Преувеличивать значение Блока и вообще литературы для современников никак нельзя. Судя по библиографическому труду Анатолия Тарасенкова  "Русские поэты 20 века", тиражи книг будущих классиков мировой поэзии исчислялись сотнями, а иногда десятками экземпляров. Блок, будучи как бы на пике зрелости и внутрилитературной известности в 1916 году, имел тираж 6000 экз. - очень много по тем временам. К примеру, Анна Ахматова издала "Четки" тиражом 1100 экз. Тоже много.

Время Блока, как время стихов и литературы, ушло и кануло.

Но иногда оно возвращалось... Стихотворцы собирали залы театров и целые стадионы. Помните фильм "Застава Ильича"? Там Ахмадулина, Вознесенский, Светлов читают стихи и зал одухотворённо им ВНИМАЕТ. В 1965 году, на майские, я, временно уже не студент, по приглашению друзей вырвался в Томск на "Дни поэзии ТПИ". Дни шли сами по себе, а мы устроили альтернативный праздник, читая стихи на площади напротив ТИРЭТа. Читали всех поэтов, какие есть на свете, в нашей молодой памяти они были живыми. И Блок - тоже. Три вечера мы собирали толпу и перекрывали транспортное движение на проспекте Ленина. Такое не возвращается...

Но синие тома Блока смирно стоят на моей книжной полне и ненавязчиво просят внимания...