Потанин заявил, что его компания оплатит все счета на 10 миллиардов рублей. Кому-то эта сумма может показаться космической, но по итогам прошлого года «Норникель» выплатит своим акционерам 88 миллиардов рублей, почти треть из которых достанутся «Интерросу» Владимира Потанина.

Но это не только вопрос денег.

Режим чрезвычайной ситуации, введенный решением президента, позволил ненадолго вернуть Норильск в состав Российской Федерации. Полюсом силы в моногороде является комбинат, и обычно его власть намного выше, чем у местного и федерального начальства.

Загрязнение почвы вдоль автодороги Норильск — Алыкель в районе Надеждинского металлургического завода. Апрель 2020 года. Фото из архива организации «Мой дом»

Я видела это своими глазами в ноябре, когда приезжала в Норильск в командировку готовить публикацию о горняках, погибших в руднике. Тогда мне стало ясно, что техногенные аварии случаются здесь регулярно, просто на «большой земле» о них толком не слышат, а экологическая катастрофа — просто форма существования Норильска, а не какое-то отдельное событие. 

«Двадцать девятого мая была информация, что автомобиль врезался в резервуар на ТЭЦ-3 в Норильске, потом — что автомобиль ехал и загорелся, потому что он проезжал через разлившееся топливо. Но в любом случае сообщалось, что был пожар, что все потушили и ущерба природе нет. А 31-го рано утром мне прислали сообщение с Таймыра с записью, на которой видно, что произошел колоссальный прорыв резервуара с топливом.

Я понял, что это разлив в объеме, о котором раньше и слышать не приходилось. У нас хорошие связи с лучшими спасателями страны, это морская спасательная служба, я позвонил их руководству и сказал, что произошла экологическая катастрофа, туда нужно вылетать. После этого связался с экологами "Норильского никеля".

В ту же ночь первые спасатели из Мурманска прилетели в Норильск, началась настоящая ликвидация, когда дизельное топливо уже плыло по реке. Я приложил руку, чтобы спасатели туда оперативно поехали. Они поставили боновые заграждения на реке Далдыкан, возле озера Пясино, очень быстро и правильно, показали свое мастерство. Их оперативная и правильная работа предотвратила попадание большого объема загрязнения в само озеро».

Получается, что настоящая ликвидация последствий катастрофы началась при помощи независимых экологов, а не самого «Норникеля» и даже не МЧС.

Винить комбинат в неумелых действиях было бы неправильно: в конце концов, они не нефтяники, и разливы топлива — не их профиль. Но большой вопрос,

Усталость металла

Пятого июня впервые за долгое время в Норильске посмотрели на Владимира Потанина.

Не лично, конечно, — по телевизору. Мало кто в городе, да и далеко не все на комбинате видели вживую своего хозяина.

Зато многие знают, как выглядят его охрана и самолет. Яхты, понятное дело, в Дудинку не заходят, они обычно у берегов Франции. Самый богатый человек России даже не пытается сделать вид, что может быть нечто общее между ним и людьми, которые расходуют свою жизнь на комбинате, производящем никель, платину, палладий.

«Норникель» — одно из самых рентабельных предприятий в мире в своем секторе. Помогают низкие затраты. А их удается держать на низком уровне потому, что основные капиталовложения были сделаны еще до перестройки. Последняя крупная модернизация была проведена в 1972 году, так что износ основных фондов уже превысил 70%. 

Непосредственно на ТЭЦ-3 ситуация немногим лучше.

Ростехнадзор указал, что в одной из причин аварии мог быть износ оборудования, которое большей частью датировано 1980 годом. Может, цистерна повредилась из-за того, что под ней поплыла тающая вечная мерзлота, как настаивают в компании. А может, просто проржавела. Комиссия разберется.

О необходимости масштабной реконструкции Норильска говорили давно. Сам комбинат, шахты, ТЭЦ, коммунальные сети — все это советское, начинали строить при Сталине, закончили при Брежневе. 

В новом веке в Норильске было построено два или три дома, а по мере износа сносят частично или перестраивают, как домики в игре «Майнкрафт». Свая под подъездом просела — подъезд снесли. Был девятиэтажный дом — перестроили в пятиэтажный. До 2001 года весь жилой и нежилой фонд, все объекты социально-культурного и коммунально-бытового назначения состояли на балансе ОАО «Норильского горно-металлургического комбината им. А.П. Звенягина».

В августе 2001 года горадминистрация и комбинат выпустили совместное постановление «о передаче в собственность единого муниципального образования город Норильск жилищного фонда, объектов социально-культурного наследия и коммунально-бытового назначения».

Освободившись от социалки, «Норникель», конечно, здорово улучшил рентабельность.

После ухода последнего красного директора Филатова и перехода завода в частные руки можно забыть про плановые профилактические работы.

Вместо капитального ремонта проводится частичный ремонт. Несколько лет назад произошла крупная авария на Талнахской ТЭЦ-2, там взорвался водород, был один погибший.

Металлы устают, и свайные фундаменты тоже, а звоночки о том, что может случиться какая-либо авария, были. Раньше же существовали специальные смотрители зданий и сооружений в Норильске, это были инженеры с политехническим образованием, они следили за тем, чтобы фундамент и сваи были в норме, чтобы не появлялись трещины.

Сейчас ничего такого нет. Глава города заявил, что они упразднили отдел, который следил за свайными фундаментами».

Глава города Ринат Ахметчин — бывший топ-менеджер «Норильского никеля», за все время у него не было ни одного конфликта с руководителями комбината, которые получают гигантские премии за «оптимизацию». Наоборот, администрация города помогает извлекать прибыль. Например, в 2019 году жители Норильска обнаружили под ногами гранулированный шлак, который рассыпали в качестве антигололедного средства на дорогах.

Шлак под ногами народа

«Когда мы увидели, что происходит, сразу же написали в прокуратуру города Норильска. Мы получили информацию от Управления Роспотребнадзора по Красноярскому краю, что металлургические шлаки ОАО ГМК «Норильский никель» не могут быть использованы в качестве антигололедного средства на территории жилой застройки, так как они являются отходами второго класса опасности.

Дальше мы выяснили, что применяемый гранулированный шлак после его использования не утилизируется в установленном законом порядке и тем самым создает угрозу причинения существенного вреда здоровью людей и окружающей среде».

«В 2016 году был разлив из хвостохранилища или пульпохранилища, это тоже отходы комбината. Я тогда опубликовал на своей странице в фейсбуке видео с описанием, на мою публикацию отреагировал Сергей Чернин, член Общественной палаты РФ, — продолжает Руслан Абдулаев.

— Тогда разлив произошел тоже с попаданием в реку Далдыкан, в том районе, где расположена ТЭЦ. Разливы постоянно случаются и сейчас.

Конечно, топливо впервые попало в реку, и мы сразу же начали везде трубить, написали президенту РФ. Теперь мы в городе ждем с большим воодушевлением, что же будет после этого совещания, где президент пытается понять, что же все-таки произошло, он вынужден стать высококлассным инженером, и экологом, и технологом одновременно.

Тогда президент раскритиковал всех, кто попался ему на глаза, того же начальника ТЭЦ-3, Липина, который свое руководство, по-моему, боится больше, чем главу государства, потому что это основные работодатели. 

Комиссию по расследованию причин экологической катастрофы возглавляет глава города Ринат Ахметчин, сам бывший сотрудник "Норильского никеля".

Касательно арестованного начальника цеха, здесь люди даже подписываются под петицией — мол, неужели все ограничится арестом этого линейного руководителя, который, кстати, только в январе приступил к работе. И сам стал заложником этой ситуации.

Понятно, что руководству выгодно держать таких людей, которые в случае чего даже возмущаться не будут, на них можно все повесить. Хотя, конечно, он осознавал, что обязан надлежащим образом выполнять свои обязанности по эксплуатации опасного промышленного объекта, что руководство оставит его крайним, но, конечно, его задержание и арест — избыточная мера». 

И снова багровые реки

Город действительно стал заложником «Норильского никеля», люди ходят по отходам производства как по антигололедному средству, дышат диоксидом серы, и никто не реагирует на их жалобы.

Но транспортной прокуратурой Норильска недавно было установлено что «перевозка серы комовой в морской порт Дудинка осуществляется железнодорожным транспортом ЗФ [Заполярный филиал] ПАО «ГМК «Норильский никель» в открытых ж/д вагонах, насыпью, что не отвечает требованиям закона». 

Представляете, сколько еще удивительных фактов могут установить прокуратура, Ростехнадзор и Росприродназор, если им это будет разрешено? По крайней мере, поручение президента на видеоконференции 5 июня речь шла именно об этом.

А еще можно изучать социальные сети и архивы СМИ. Ведь река Далдыкан не впервые стала багровой. И даже не во второй раз. Просто раньше это была не солярка.

Реконструкция Талнахской обогатительной фабрики увеличила переработку руды с 7,7 млн тонн до 10 млн. Старое хранилище отходов —хвостохранилище — было заполнено, поэтому было спешно построено новое, вблизи озера Пясино. Но аварийные проливы происходят и там. 

«И до аварии на ТЭЦ отходы производства «Норникеля» попадали в реку, все было в аварийном состоянии, — говорит эколог Алексей Книжников. — Предыдущие разливы уже нанесли большой урон живым организмам и в реке, и в озере. И численность снизилась в разы, и рыба настолько отравлена, что есть жесткая рекомендация для рыбаков: ни в коем случае не есть рыбу из этого озера.

Но у меня не получается разделить его оптимизм. Люди, конечно, не рыбы, они лучше адаптируются к новым экологическим нишам. И неважно, сколько миллиардов в конечном итоге выделит Потанин.

Потому что это банальная попытка откупиться от решения проблем и вернуть город в режим вечной изоляции, которая позволяет оптимизировать издержки и наращивать прибыль.

В Норильске надеются, что после ликвидации разлива Потанин может уйти с поста гендиректора — все же эта должность предполагает и ответственность, в том числе юридическую. Быть владельцем куда приятнее и безопаснее. А для предприятия было бы куда безопаснее, если бы им руководил человек, живущий в Норильске.