Катастрофа атомной подводной лодки К-141 "Курск" произошла в субботу 12 августа 2000 года в Баренцевом море во время учений.

В результате начавшейся ещё на берегу последовательности нарушений в процедурах обращения с торпедой 65-76А в первом отсеке произошёл взрыв кислородно-керосиновой смеси и возник пожар, что привело к выходу из строя экипажа первых трёх отсеков, включая главный командный пункт.

Неуправляемая лодка пошла ко дну, и удар об него привёл ко взрыву торпедного боезапаса лодки.

Все 118 человек, находившиеся на борту, погибли.

10 августа 2000 года, согласно плану учений Северного флота, "Курск" вышел в море для выполнения учебно-боевого задания недалеко от Кольского залива. Необходимо было произвести пуск крылатой ракеты и учебную торпедную стрельбу по отряду боевых кораблей (ОБК).

На борту лодки были 24 крылатые ракеты П-700 "Гранит" и 24 торпеды.

Командовал кораблём капитан 1-го ранга Геннадий Лячин.

Утром 12 августа крейсер должен был условно атаковать крылатой ракетой "Гранит" эскадру во главе с тяжёлым авианесущим крейсером "Адмирал Кузнецов" и флагманом флота атомным крейсером "Пётр Великий".

В 11:28 гидроакустик на крейсере "Пётр Великий" зафиксировал взрыв, после чего корабль ощутимо тряхнуло. Командир "Петра Великого", капитан 1-го ранга Владимир Касатонов, выслушав доклад о взрыве, не придал ему значения. Командующий Северным флотом Вячеслав Попов, также находившийся на крейсере, поинтересовался, что произошло. Ему ответили: "включилась антенна радиолокационной станции".

Наблюдатели в назначенное время торпедных атак не обнаружили. На командном пункте надводников всплытия атомохода не видели, доклада на УКВ по результатам выполнения учебно-боевого упражнения не получали.

В 14:50 корабли и вертолёты из состава ОБК по приказанию КП флота осмотрели район возможного нахождения и всплытия АПРК "Курск". "Курск" не вышел на связь в установленное время — 17:30. О катастрофе "Курска" военному руководству стало известно вечером, когда в 23:00 командир подлодки повторно не вышел на связь. В 23:30 АПЛ "Курск" в соответствии с требованиями нормативных документов была объявлена "аварийной".

Утром следующего дня, 13 августа, на поиски пропавшей подлодки отправилась группа кораблей во главе с Вячеславом Поповым. В 04:51 "Курск" был обнаружен гидроакустической аппаратурой крейсера "Пётр Великий" лежащим на грунте на глубине 108 метров.

По другим данным глубина составила 110 метров.

Внешний осмотр с помощью специальных средств показал сильные разрушения прочного и лёгкого корпусов в носовой части лодки, включающие в себя сквозную пробоину верхней части прочного корпуса площадью в несколько квадратных метров. Характер повреждений однозначно указывал на их происхождение от внутреннего взрыва боезапаса (возможно, частичного) в первом отсеке.

Согласно предоставленным НАТО выводам анализа гидроакустических сигналов, зафиксированных норвежской станцией ARCES, имели место два подводных взрыва с интервалом 2 минуты 14 секунд, причём мощность второго (5 тонн ТЭ на глубине 100 м) была в 50 раз сильнее первого. Было установлено, что выдвижные антенные мачты и перископ АПЛ в момент катастрофы были подняты — следовательно в момент первого взрыва лодка двигалась на глубине около 30 м.

Второй взрыв произошёл в условиях контакта лодки с дном примерно в 70 метрах от места первого взрыва.

Спасательные работы

Британские и норвежские флоты предлагали помощь, однако Россия вначале отказалась от всякой помощи. Все 118 моряков и офицеров на борту Курска погибли.

Российское адмиралтейство изначально сообщило общественности, что большинство членов экипажа погибло в течение нескольких минут после взрыва, но 21 августа норвежские и российские водолазы обнаружили 24 тела в девятом отсеке, турбинном зале на корме лодки. Капитан-лейтенант Дмитрий Колесников написал записку с именами 23 матросов, в течение какого-то времени остававшихся живыми в 9-м отсеке.

Применялись подводные аппараты (автономные станции) АС-15, АС-32, АС-34 и АС-36. Пресс-служба Главного штаба ВМФ объясняла неудачи сильным подводным течением, низкой прозрачностью воды, волнением моря и большим креном "Курска" — примерно 60 градусов. Однако капитан 3-го ранга Андрей Шолохов, трижды погружавшийся на глубоководном аппарате "Приз", утверждал, что скорость подводного течения не более 0,7 узла, видимость допустима для спасательных работ и никакого крена нет.

"Обнаружил ПЛ К-141. Подводная лодка лежит на курсе 285 градусов, дифферент — 0 градусов, крен 5-10 градусов на правый борт. Кормовые отсеки за рубкой целые. В носу разорван лёгкий корпус. Из корпуса сверху торчат трубопроводы. Рядом с ПЛ на грунте рассыпан балласт и баллоны ВВД. В районе носа кратковременно травился воздух. Признаков жизни нет. Никаких сигналов не обнаружено. Видимость 3 метра. Сильное придонное течение 1,2-1,4 узла. Общий объём повреждений корпуса в носу 20-30 % от общей площади верхней полусферы"[5]. По официальной версии все попытки присоса к комингс-площадке лодки оказались неудачными, поскольку треснуло металлическое кольцо шлюза.

Только 20 августа к работам допустили норвежское судно "Seaway Eagle", водолазы которого смогли вскрыть кормовой аварийно-спасательный люк АПЛ на следующий день.

В операции по подъёму тел подводников и секретных документов затонувшего атомохода "Курск" участвовали 6 российских и 6 норвежских водолазов. Норвежские водолазы сделали технологические вырезы в лёгком и прочном корпусах в районе 8-го, 3-го и 4-го отсеков. Затем внутри "Курска" для подъёма тел погибших и секретных документов работали российские водолазы, прошедшие подготовку в составе 328-го экспедиционного аварийно-спасательного отряда ВМФ на аналогичной "Курску" К-266 "Орёл".

Супруга академика Ф. Митенкова (стоявший на "Курске" ядерный реактор был его разработкой) свидетельствовала, что, по выводу многочисленных экспертных комиссий, силовая установка не дала утечки радиации.

Ответственные лица сообщали населению через средства массовой информации, что с подлодкой установлена связь. Позднее уточняли, что есть акустический контакт с экипажем.

12 августа 2000 года — в день, когда затонул «Курск», — Путин уехал в отпуск в Сочи. О катастрофе президенту сообщили на следующий день, а общественности — только 14 августа. Путин не прервал своего отпуска до 18 августа. 18 августа Путин объяснял, что сразу хотел поехать к месту аварии, но удержался: «Прибытие в район бедствия неспециалистов, чиновников высокого ранга не помогает, а чаще всего мешает… Все должны быть на своём месте».

Только 22 августа власти официально признали гибель моряков «Курска». Но, по словам главы правительственной комиссии по расследованию причин аварии, вице-премьера Ильи Клебанова, власти ещё 14 августа знали, что весь экипаж подводной лодки погиб. Тем не менее Путин 16 августа заявил, что моряки делают всё возможное для спасения экипажа, а 20 августа опять повторил это на встрече с иерархами Русской православной церкви: «Моряки делают всё для спасения своих товарищей. К сожалению, иногда не мы, а события диктуют нам логику развития ситуации. Но до последней минуты мы будем делать всё для спасения всех, кого можно спасти. Будем бороться за жизнь каждого нашего моряка. И будем надеяться на лучшее».

В тот же день он приехал в Мурманскую область и встретился в посёлке Видяево с родственниками моряков подлодки «Курск», многие из которых всё ещё надеялись, что кого-то удастся спасти. Лишь во время этой беседы Путин впервые сообщил, что в лодке была «очень большая пробоина» (но и это было сказано не для публики; встречу на диктофон записали и затем опубликовали журналисты «Коммерсанта»).

15 сентября 2000 года думская фракция СПС совместно с фракциями Яблоко и ОВР выступила за создание комиссии по парламентскому расследованию катастрофы подводной лодки «Курск». Но для реализации этого предложения не хватило 100 голосов депутатов, хотя большинство их проголосовало в поддержку инициативы.

5 октября 2020 года в широком доступе появилась стенограмма переговоров Путина с президентом США Биллом Клинтоном. Последний выразил соболезнования российскому лидеру, в ответ Путин выразил свои опасения по поводу возможной неправильной реакции общественности: 

"Хорошего выбора у меня не было. Я оказался в ловушке между плохими и худшими вариантами. Мне говорили, что если бы я сразу спустил туда маленькую подводную лодку и хотя бы попытался спасти парней, мои рейтинги выросли бы. Нельзя позволять делать что-то подобное ради пиара. Нужно отдавать приоритет реальному спасению людей. Как ни странно, последующие опросы показали, что этот инцидент не повлиял на моё положение. Но я очень боюсь, что нечто подобное может повториться".

В соответствии с указом президента РФ от 26 августа 2000 года № 1578 командиру корабля посмертно присвоено звание Героя Российской Федерации, а все остальные находившиеся на борту были посмертно награждены орденом Мужества.

2 сентября 2000 года тележурналист Сергей Доренко посвятил почти часовую авторскую программу гибели подводной лодки «Курск», в которой указал места, где президент Владимир Путин солгал о катастрофе и о спасательной операции. После программы Сергей Доренко был уволен с телеканала ОРТ, а программа была снята с эфира.

Журналист Евгений Киселёв назвал этот последний репортаж Сергея Доренко журналистикой самой высокой пробы и профессиональным самоубийством.

В 2018 году в интервью «РИА Новости» Владимир Путин сказал, что ему не сообщали подробности учений, проходивших в Баренцевом море, а лишь доложили о потере подводной лодки. По словам Путина, трагедия «Курска» наглядно продемонстрировала критическое состояние Вооружённых сил Российской Федерации в последнее десятилетие.

В 2002 году главком ВМФ России Владимир Куроедов сообщил, что в ходе подготовки командованием был допущен ряд нарушений, которые не способствовали благоприятному проведению учений, но при этом не являлись причиной аварии.

Официальный отчёт, подготовленный в 2002 году генеральным прокурором Устиновым: из-за неправильного обслуживания торпеды 65-76А («Кит») (серийный № 1336А) в 11 часов 28 минут 26 секунд по московскому времени произошёл её взрыв в торпедном аппарате № 4. Причиной взрыва стала утечка компонентов топлива торпеды (пероксид водорода), а последовавшие затем химические реакции привели к возгоранию паров керосина и, как следствие, — подрыву боевой части торпеды. Через 2 минуты пожар, возникший после первого взрыва, повлёк за собой детонацию торпед, находившихся в первом отсеке лодки. Второй взрыв привёл к разрушениям нескольких отсеков подводной лодки.

Торпеды указанного типа на момент катастрофы считались небезопасными. По словам председателя Санкт-Петербургского клуба моряков-подводников ВМФ Игоря Курдина, взорвавшаяся торпеда была изготовлена в составе серии из десяти единиц, которую признали бракованной — текли сварные швы резервуаров — их отозвали на завод для устранения недостатков. Однако в предписании говорилось «отозвать боевые торпеды», тогда как одна из них числилась «учебной» и поэтому не была возвращена на завод; позже она была подана на «Курск».

По версии вице-адмирала В. Д. Рязанцева, входившего в правительственную комиссию по расследованию причин и обстоятельств катастрофы ПЛ «Курск», причиной первого взрыва так называемой «толстой» торпеды 65-76 ПВ стало её пополнение необезжиренным воздухом высокого давления 11 августа 2000 года, которое было произведено экипажем лодки, не проинструктированным перед походом правилам обращения с нештатной для «Курска» и давно снятой с вооружения ВМС химической торпедой на сильных окислителях. Все служебные документы, якобы подтверждавшие требуемый уровень подготовки экипажа подлодки к эксплуатации таких нештатных торпед, оказались с поддельными подписями. До 2 августа необезжиренный воздух не мог попасть в резервуар окислителя нештатной торпеды, так как практическая торпеда была на стеллаже, а запирающий воздушный клапан на ней закрыт. На воздушном курковом кране «Курска» предохранительные устройства неконтролируемая реакция разложения перекиси водорода началась после загрузки торпеды в торпедный аппарат.

Из-за недостатка конструкции переоснащённых подлодок этого класса экипаж для предотвращения повышения давления в 1-м отсеке при залповой стрельбе торпедами оставляет открытыми захлопки системы общесудовой вентиляции, в результате чего ударная волна от взрыва торпеды 65-76 ПВ попала во 2-й отсек и весь личный состав командного отсека получил тяжёлые контузии и оказался в неработоспособном состоянии.

По версии Валерия Рязанцева второй взрыв произошёл из-за столкновения АПЛ с грунтом, а не в результате объёмного пожара в первом отсеке — АПЛ К-141 «Курск», с заполненным водой первым отсеком, на скорости около 3 узлов, с дифферентом на нос 40-42 градуса на глубине 108 метров столкнулась с грунтом. Торпедные аппараты № 1, 3, 5 и 6 с боевыми торпедами, снаряжёнными взрывателями, смялись и разрушились, что стало причиной взрыва боевых торпед.

Игорь Курдин в интервью радио «Свобода» рассказал, что В. Д. Рязанцев, входя в состав комиссии, по сути являлся независимым экспертом и провёл собственное расследование обстоятельств катастрофы. И после того, как 25 ноября 2001 года генеральный прокурор Устинов представил его доклад президенту, в течение трёх часов был подписан указ об увольнении семнадцати офицеров Северного флота и Генерального штаба ВМФ, включая нескольких адмиралов с формулировкой «за упущения в организации боевой подготовки».

На начальных этапах расследования рассматривались 18 рабочих версий произошедшей катастрофы. Основными считались шесть из них:

Версия о том, что «Курск» был торпедирован американской подводной лодкой, не была поддержана официальным расследованием. Французский режиссёр Жан-Мишель Карре в своём фильме «Курск. Подводная лодка в мутной воде» (фр. Koursk: un sous-marin en eaux troubles), который был показан 7 января 2005 года на французском телевидении France 2, утверждает, что «Курск» был торпедирован американской подводной лодкой «Мемфис».

Согласно его версии, «Курск» выполнял показательный выстрел новой торпеды «Шквал» — за этими испытаниями наблюдали с двух американских подводных лодок «Мемфис» и «Толедо». «Толедо» шёл в опасной близости под прикрытием «Мемфиса», который находился «в тени». В какой-то момент «Курск» и «Толедо» столкнулись, и, чтобы предотвратить выстрел «Курска» по «Толедо» (предполагается, что было услышано открытие трубы торпедного аппарата «Курска»), «Мемфис» открыл огонь торпедой Mk-48 по «Курску». Карре утверждает, что президент России Владимир Путин преднамеренно скрыл правду о том, что случилось, чтобы не допустить резкого ухудшения отношений, а, возможно, и военного конфликта с США.

Этой же версии придерживаются канадские документалисты, некоторые отставные военные и даже националистические организации.

Версии о торпедировании американской торпедой придерживается и капитан 1 ранга в отставке Кулинченко.

Против этой версии приводится аргумент, что характерный шум хода торпеды был бы обязательно зафиксирован гидроакустиками находящихся рядом кораблей.

По мнению технического эксперта Юрия Антипова, известные факты говорят о возможном случайном торпедировании «Курска» учебной подводной ракетой «Шквал», выпущенной самим «Курском». Согласно этой версии, после запуска учебной ракеты она отрикошетила от неустановленного объекта (возможно — учебной цели или подводной лодки ВМФ США) и развернулась по направлению к «Курску». Капитан «Курска» дал команду на экстренное погружение, чтобы избежать удара торпеды, но подводная лодка не успела уйти с траектории торпеды. После попадания в подводную лодку учебная торпеда, не имеющая боезаряда, привела к детонации торпедного отсека за счёт своей значительной кинетической энергии^[46][47].

Вице-премьер Илья Клебанов высказал версию столкновения «Курска» с противокорабельной миной времён Великой Отечественной войны, что, возможно, привело также к детонации торпеды. Изначально эта версия называлась среди трёх рассматриваемых причин гибели, однако позже Клебанов сменил своё мнение на противоположное, а версия с морской миной была отвергнута.

Один из членов государственной комиссии, который принимал эту подлодку от промышленности, капитан первого ранга Михаил Волженский считает, что торпеду в аппарате могло заклинить из-за сильного механического удара по корпусу лодки. Волженский считает наиболее вероятной причиной катастрофы столкновение с иностранной подводной лодкой. По его мнению, «скользящий удар рулевого пера (горизонтальных рулей) мог привести к сильной деформации торпедных аппаратов „Курска“».

Торпеды УСЭТ-80 и 65-76, как правило, заряжают в правые торпедные аппараты (ТА). При столкновении под острым курсовым углом с иностранной АПЛ первым был бы повреждён правый внешний ТА калибра 650 мм, в котором лежала практическая торпеда 65-76. При скорости относительного встречного сближения подлодок около 20 узлов (10 м/с), этот ТА был смят вместе с торпедой за одну секунду. За эту секунду в замкнутом объёме соединились весь запас топлива (керосин) и окислителя (перекись водорода), что привело к взрывному воспламенению, усиленному взрывом порохового ускорителя, установленного в хвостовой части торпеды. Давление корпуса иностранной АПЛ от головы торпеды к её хвостовой части направило этот взрыв (эквивалентный взрыву 150 кг тротила, по данным норвежской сейсмической станции) на заднюю крышку ТА, которая была вырвана, и форс огня ударил в первый отсек, что мгновенно привело к пожару.

Командующий Северным флотом, в состав которого входил «Курск», адмирал Попов также высказал уверенность в подобной версии. По его словам, неустановленная ПЛ неумышленно ударила «в самое уязвимое место этого проекта подводной лодки», в результате чего АПЛ, потеряв плавучесть, с большой скоростью и дифферентом ударилась о грунт, где и произошёл взрыв боезапаса торпед. В ноябре 2021 года Попов заявил, что «Курск» столкнулся с подлодкой НАТО. По его словам, он «с вероятностью 90 % знает её название», но не имеет доказательств этой информации, необходимых для её обнародования. Мнение В. А. Попова разделял и занимавший на момент катастрофы должность начальника штаба Северного флота Герой России вице-адмирал М. В. Моцак.

По мнению Игоря Курдина, версия адмирала Попова противоречит установленным фактам и не имеет доказательной базы. В частности, нет свидетельств повреждения корпуса «Курска» от столкновения и следов нахождения иностранной подлодки в районе гибели «Курска».

Капитан первого ранга Александр Лесков, указывая на то, что подводная лодка такого размера не имела права находиться под водой в этом месте из-за малой глубины моря, выдвинул предположение, что лодку поразила ракета класса «земля-земля». Однако председатель Санкт-Петербургского клуба моряков-подводников капитан 1-го ранга Игорь Курдин заявил о несуразности подобной гипотезы.

8 сентября 2000 года в газете «Berliner Zeitung» появилась статья с версией о том, что «Курск» был потоплен случайным попаданием ракеты П-700 «Гранит», снабжённой новой боеголовкой, предназначенной для поражения подводных целей, запущенной с атомного ракетного крейсера «Пётр Великий». Ракета попала в борт АПЛ при всплытии Курска из-за проблем с торпедой. Начавшийся пожар заставил детонировать другие торпеды, вызвав серию взрывов.

Сайт «Кавказ-центр» распространял в первые дни сообщение о том, что взрыв в субмарине был вызван террористом-смертником из Дагестана. По этой версии под подозрение мог попасть прикомандированный к экипажу на время похода гражданский специалист завода «Дагдизель» Мамед Гаджиев, уроженец Дагестана, находившийся в I отсеке. Однако следствие установило невиновность Гаджиева, назвав заявление «Кавказ-центра» актом пропаганды.

14 августа по указанию президента В. В. Путина для расследования причин гибели АПЛ «Курск» была создана Правительственная комиссия во главе с заместителем председателя Правительства РФ И. И. Клебановым. В ряде организаций были созданы рабочие группы: в 1 ЦНИИ Минобороны России, в ЦНИИ «Гидроприбор», в РНЦ «Прикладная химия», В ЦНИИ им. академика А. Н. Крылова, в НИЦ БТС Минобороны России, позднее в РФЯЦ ВНИИЭФ и др. Координировал работу штаб из ведущих специалистов ЦКБ МТ «Рубин».

Ко времени установления местоположения АПЛ были проанализированы гидроакустические сигналы, сопровождавшие аварию.

В сентябре 2000 года все российские корабли, участвовавшие в учениях, были осмотрены у пирса со внешней надводной и внутренней подводной сторон. Запросы о возможном участии иностранных объектов были направлены, однако разрешения на осмотр предполагаемых объектов получено не было.

В 2001 году для обследования поднятого «Курска» была создана следственная группа в составе 43 человек. В полном составе группа собралась 27 сентября, её основу составляли следователи, работавшие с момента возбуждения уголовного дела. С 27 сентября по 22 октября группа проходила специальную подготовку, в её распоряжение была предоставлена подводная лодка этого же проекта вместе с экипажем. В процессе подготовки за следователями закреплялся определённый отсек, также отрабатывалось перемещение в противогазах и с газовыми баллонами за спиной.

К осмотру поднятого Курска были привлечены около 50 специалистов ЦКБ «Рубин», а также командиры отсеков с подводных лодок этого же проекта^[61].

По словам одного комментатора, после подъёма в отсеках стоял сильный запах, в некоторых отсеках была большая концентрация угарных газов. 9-й отсек по пояс был заполнен мазутом, водой и прочими веществами, 5-й и 6-й были относительно чистые, там практически отсутствовала вода и угарный газ.

В переборках между отсеками есть герметичные межпереборочные стаканы, предназначенные для сохранения предметов в случае непредвиденных ситуаций. Между 8-м и 9-м отсеками их было два, в обоих оказались только предусмотренные регламентом чистые листы бумаги с карандашами.

Следствием устанавливалась причина, по которой спасательный аппарат не смог присосаться к площадке в районе 9-го отсека, в день проводилось до 6-7 экспериментов по присосу. Этой причиной стали сколы «зеркальной» площадки.

НИЦ БТС была выдвинута версия об аварийном взрыве топлива двигателя торпеды калибра 650 мм внутри торпедного аппарата, как первопричине последовавшего пожара, вызвавшего взрыв боезапаса. Эта версия была включена в перечень основных, наряду с навигационной и подрыве на мине времён Второй мировой войны^[2].

Многочисленные эксперименты, проведённые РНЦ «Прикладная химия», показали, что причиной первого взрыва стала разгерметизация топливных резервуаров торпеды после её погрузки в торпедный аппарат с последующим вытеканием керосина и перекиси водорода, самовозгоранием смазки, капроновых направляющих дорожек аппарата, лакокрасочного покрытия торпеды, взрыва перегревшегося резервуара с перекисью водорода. В результате первого взрыва оторвавшаяся задняя крышка торпедного аппарата со скоростью 200 м/с вылетела в первый отсек и разрушила боевую торпеду, образовавшаяся газовая смесь керосина, его паров и воздуха сдетонировала.

Уголовное дело, возбуждённое 23 августа 2000 года по признакам преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 263 УК РФ, было прекращено в августе 2002 года.

По словам главкома ВМФ РФ Владимира Куроедова, в 5-м отсеке атомохода, где находился пульт управления главной энергетической установкой «Курска», обнаружен самописец и сильно повреждённая водой вахтенная документация. По его словам, вёлся поиск самописца и вахтенной документации в 3-м отсеке, где находились боевые посты радистов, химиков и радиометристов. Расшифровку 22 кассет магнитофонных записей с атомохода «Курск» выполняли специалисты петербургского «Центра речевых технологий».

Было установлено, что в день аварии была отключена аппаратура магнитофонной записи «Снегирь», записывающая переговоры по громкой связи, соответствующий тумблер находился в положении «выключено». По регламенту во время подготовки учебной атаки аппаратура «Снегирь» должна быть включена. Также выяснилось, что на атомоходе не была включена сигнализация аварийного буя и несколько лет была отключена система аварийного выброса антенны. С аварийного буя не было снято заводское крепёжное устройство, которое не позволило бую всплыть.

Были обнаружены журналы центрального атомного поста, черновой вахтенный журнал, вахтенные журналы управления левого и правого борта АПЛ^[1]. Записи об аварийной обстановке или нештатной ситуации в них отсутствовали. Также были обнаружены три записки подводников^[1]. На основании одной из записок было сделано предположение об отсутствии света и о задымлённости 9-го отсека.

В феврале 2002 года было сообщено об опознании командира экипажа капитана 1-го ранга Геннадия Лячина и старшего в походе — начальника штаба седьмой дивизии Северного флота капитана 1-го ранга Владимира Багрянцева.

К 20 марта 2002 года удалось обнаружить и опознать тела 115 погибших подводников. Тела двух матросов — Дмитрия Коткова и Ивана Нефедкова, а также главного специалиста «Дагдизеля» Мамеда Гаджиева обнаружить не удалось.

По заключению криминалистической медицинской экспертизы, находившиеся в 9-м отсеке подводники погибли от острого отравления окисью углерода в течение 7-8 часов после катастрофы.

Адвокат Б. А. Кузнецов в 2002—2005 представлял интересы потерпевших по уголовному делу «О гибели АПРК „Курск“ и членов его экипажа». Им были подвергнуты резкой критике результаты официального расследования обстоятельств катастрофы. Кузнецов считал, что если бы российские власти сразу же обратились за иностранной помощью, то спасли бы тех 23 моряков, которые находились в девятом отсеке. В то же время он согласился с выводами расследования о том, что на лодке произошёл взрыв торпед, и отверг версию о её столкновении с американской субмариной.

По словам эксперта Дмитрия Власова в своей последней записке Дмитрий Колесников указывал, что после того, как оставшиеся в живых члены экипажа не смогли открыть крышку аварийно-спасательного люка, один из матросов начал выстукивать по контактировавшему с водой люку сигналы SOS. На «Петре Великом» эти сигналы слышали, но приняли их за сигналы с другой субмарины, выдвинув позднее версию, что «Курск» столкнулся с зарубежной подлодкой, вместо того, чтобы развернуть все силы флота на поиск подлодки.

Первый взрыв вызвал интенсивный пожар в первом отсеке, ударная волна прошла во второй отсек. По трубопроводам вентиляции запах гари был заброшен в другие отсеки.

Вторым взрывом была срезана переборка между первым и вторым отсеками (22-й шпангоут), которая, двигаясь как поршень, сминала оборудование и 22-мм настилы, срезала вварыши в прочный корпус. После подъёма переборка первого/второго отсеков была обнаружена на месте переборки второго/третьего отсеков (43-й шпангоут). Вторая ударная волна была остановлена лишь кормовой переборкой 5-бис отсека. Переборка была выгнута дугой, но выдержала.