"Утро начинается с обстрелов"...

Виктор Горелов рассказал об ужасах войны в Сирии.

"Поймать" Виктора Владимировича оказалось непросто. Он то решает вопросы с утраченными документами в паспортном столе, то идет на прием к врачу - плен обострил старые "болячки". Разве, соглашаясь на работу в Сирии, он мог знать, что вместо двуспальной кровати, джакузи и двух ресторанов пятизвездного отеля на берегу Средиземного моря его в конце концов ждут мешок на голове, бомбежка и полная неизвестность впереди?..

12 декабря Виктор Горелов и еще двое сотрудников (переводчик с двойным гражданством и итальянец) задержались на заводе в Хассии: обычно они выезжали в Тартус, в отель (а это 140 километров пути), в 16 часов, а в тот день поехали уже после 17-ти. Впрочем, дадим слово самому Виктору Владимировичу:

"Я сидел на переднем сидении, слушал плеер, старенький, но все же русская музыка... И вдруг - водитель резко по тормозам. Стоит мужик. В каске, с автоматом. Нас за шиворот - и в другие машины уволокли. Привезли куда-то, мешок на голову надели - и в будочку завели. Я слышал, кого-то били, кто-то визжал... Разрешили покурить. Потом мы легли спать - были какие-то матрасы...

Утром разбудили, одеяло на голову и опять повезли. Приехали - там недостроенный дом, пацаны зеленые, лет по 14-15, проволокой нас связали, автоматами перед мордами машут, орут на своем языке...

До вечера так просидели, потом опять: меня на заднее сидение посадили, боевики с автоматами по бокам... А двоих моих "товарищей по плену" - в багажник. Привезли в какое-то поселение, там другая группировка, давай ругаться "Гыр-гыр-гыр" по своему... Я так понял, они решали, кому мы достанемся... В итоге завели нас в дом, закрыли в комнате. Вообще за 54 дня плена мы сменили восемь точек - вот таких вот поселений. Если днем ехали - с одеялом или мешком на голове, если ночью - нет. И везде держали взаперти. Надо в туалет - стучишь, пускают...

Меня не били. Раз в неделю давали помыться. Кормили: в 10 утра кофе. В 14 часов - омлет, иногда с колбасным фаршем, тунцом или сардинами. И вечером, около 20 часов, то же самое.

Сначала я думал, что все будет в порядке... Потом прошло десять дней, Новый год, Рождество, январь к концу идет... Если честно, последние десять дней я уже не верил... Попрощался мысленно с жизнью, всех простил, у всех мысленно прощения попросил за все... И ладно бы, наши похитители могли нас убить в любое время - это одно. Там ведь война идет, настоящая! Утро начинается с обстрелов, снаряды везде летят. Вертолеты бомбы сбрасывают. Самолеты ракетами стреляют. Причем, по мирному населению! На моих глазах бомба угодила в дом, полдома разрушила. Трое сразу насмерть, двое ранены - и так все время. Детей у них много, так те уже привыкли: только слышат, бомба летит, они - ррраз на корточки, как мышки... Бомба упала, взорвалась, они встали - дальше побежали...

Утром второго февраля нам сказали, опять повезут. Приехали куда-то, пересели почему-то в другие машины - только когда подъехали к воротам ФСБ, до меня дошло, что нас освободили. Уже потом повезли в Дамаск, в посольство России... С 3-го февраля мы там жили - нас сразу накормили, налили... А 8-го в бронированных машинах, бронежилетах, в сопровождении ребят крепких с автоматами повезли в Ливан - сначала тоже в посольство, потом в аэропорт...

Кстати, со мной летели несколько женщин - жены работников нашего посольства в Сирии. Они все своих жен и детей в Россию отправляют - война есть война. Консул мне вообще сказал, что наших граждан в Сирию скоро пускать перестанут. При том что сейчас там около 16 тысяч наших граждан и только про половину в посольстве знают - где они, что с ними..."

Сейчас Виктор Горелов немного успокоился, наелся домашних пельменей, начал лечиться. Он смеется, занимается внуками... Но по ночам ему снятся боевики с автоматами. И глядя на этого крепкого, деятельного мужчину, настоящего мужика - в лучшем смысле этого слова, я понимаю, что он не сможет сидеть без дела и, когда позовут, снова поедет куда угодно - запускать доменные печи. Правда, не сразу. За 54 дня плена он нарисовал подробный план... бани для своей дачи в Ускате. И твердо решил: "Пока баню не построю - из дома ни ногой!"

Дай вам Бог здоровья, Виктор Владимирович!