Деревянные коттеджи позднего модерна

Стало недоброй традицией все старые бревенчатые деревянные дома причислять к баракам и тем самым списывать их на свалку истории.

Меж тем это категорчески неверно. Понять это можно, даже мельком взглянув на два одинаковых дома - № 33 и 35 на Калужской улице, что за хладокомбинатом. Они выделяются из окружающей частной застройки своей масштабностью, укрупнёнными элементами, огромными спаренными окнами, которые в диковинку даже в современных коттеджах, и даже соблюдением правила золотого сечения. Что совсем немудрено: эти дома - осколки баснословного копикузовского Сад-города, что грезился инициаторам в этих местах в начале XX века. И строили их не бежавшие от колхозов крестьяне безо всякого проекта, а кадровые строители-мастеровые, причём по типовым проектам томских архитекторов во главе с легендарным профессором Крячковым. Пригодились и чертежи коттеджей, разработанных начальником строительства Кольчугинского рудника техником Садовым.

Ещё в начале XX века Крячков на примере своего личного дома № 7 на нынешней улице Кирова в Томске (Музей деревянного зодчества и памятник федерального значения) задумал доказать, что дерево - вполне современный материал и деревянный дом может быть совмещён со всеми техническими достижениями: это был первый в губернской столице деревянный дом с паровым отоплением и канализацией. Крячков опередил своё время на сто лет. Европа и Северная Америка, пережив увлечение бетоном и кирпичом, вновь вернулась к деревянному домостроению, занимающему сегодня до 80 процентов от общего объёма жилого строительства.

Этим же требованиям были призваны отвечать два одинаковых жилых двухквартирных коттеджа на пологом склоне горы в Сад-городе - дома 33 и 35 на Калужской улице, построенные в 1929 году. Первый из них используется как жилой двухквартирный дом, а во втором размещается художественная мастерская Новокузнецкого отделения железной дороги: все таблички и расписания электричек рождаются именно здесь.

Одни из первых в Сад-городе, они и по сей день остаются едва ли не самыми добротными деревянными зданиями в этом районе. Поставлены они на мощные фундаменты из обработанных квадров дикого камня. С южной стороны, в которую направлен уклон рельефа, цоколь особенно красив - гранёный камень здесь выложен в семь рядов. Большинство цоколей городских зданий более позднего периода пребывает в гнетущем состоянии: выкрошившийся кирпич, изъеденный кислотами рыхлый бетон... Основание же этих домов за 80 с лишним лет эксплуатации не выказывает никаких признаков разрушения - природный камень не боится природы. То же самое можно сказать и о бревенчатых стенах. Сложенные из лиственницы, они совсем не сгнили, а лишь приобрели благородный тёмный цвет.

В 1930-е годы к этим домам пристроили не предусмотренные первоначальным проектом веранды - уже на примитивных кирпичных фундаментах.

Стилистика этих домов интересна тем, что построены они на стыке двух очень разных эпох, когда рациональный модерн, заканчивая свой век (а точнее, отмеренную ему четверть века), сменялся “пролетарским” стилем - конструктивизмом. И именно в малоэтажной деревянной архитектуре наложение этих двух стилей дало интересный эффект, поскольку дерево как материал не вполне вписывалось в железобетонную стилистику угловатого авангарда. Сами природные свойства дикого камня и дерева диктовали следование технологии рационального модерна, стиля, казалось бы, отринутого революцией.

Профессионализм зодчих и подрядчиков выдают даже мелочи типа выстроенного в том же 1929-м позади дома № 35 сарая. Это, казалось бы, сугубо утилитарное сооружение хотя, наверное, и не дотягивает до понятия “маленький шедевр”, но очень стильно, оригинально и... от времени скособочено. А наличие и рисунок окна по верхней части дверей однозначно показывают, что подлинное мастерство способно проявиться во всём.