“Мы одной крови”

Так обратилась Ирина Лапина, ныне работник библиотеки на Рихарда Зорге, 6, в Новой Байдаевке, к собравшимся здесь на презентацию первого (только!) сборника стихов Татьяны Белокуровой “Ах, вода-вода, васильковая...”.

И, действительно: большинство из тех, кто пришел сюда, составляли преподаватели и студенты литфака 1970-х годов - Анатолий Сазыкин, Наталья Гончарова, Борис Кобзарь, Николай Калашников, Евгений Тельгереков и так далее. Словно мы вернулись лет эдак на тридцать пять назад, когда литфак был именно литфаком, Таня носила другую фамилию и была тоненькой девушкой с глубокими чуть отрешенными глазами, отчего казалась чуточку недоступной... Ее первые стихи в студенческой газете, а до этого - совет Михаила Небогатова “не бросать начатое дело” (отсюда и литфак), позже - большая подборка в “Огнях Кузбасса”.

После чего Татьяна Белокурова покинула город на двадцать лет - на целую жизнь. Возвращение отмечено первым сборником поэта и этой встречей.

В предисловии к сборнику Татьяна Николаева пишет очень точно, что “у каждого поэта - свое дыхание, у каждого дыхания - своя атмосфера. Поэтика Татьяны Белокуровой не мускулисто-интеллектуальная, нуждающаяся в тренажерных залах версификации, не хладнокровно-философская, довольствующаяся застойно-кабинетным духом, и не псевдонародная, ищущая ярмарок и житейских празднеств. Стихи Белокуровой не городские и не сельские, они не привязанные к месту переживаний автора. Место действия лирической героини - душа, время действия - любовь:

Но вот мы вместе идем с тобой,

И жизнь зовется уже судьбой,

И нам не тесно плечом к плечу,

И я летаю, когда хочу.

Разве что я бы отметил вот это: “И я летаю, когда хочу”. На мой взгляд, это важнейшее условие существования поэзии Татьяны Белокуровой, собственно, - ее самой: так хрупок ее мир, так осторожно и трудно ищет она гармонии души. Её стихи исповедальны и потому часто написаны белым стихом, связанным не рифмой, а внутренним ритмом и сквозной мыслью.

Впрочем, совершенно блестящий разбор стихов Татьяны Белокуровой с прекрасным их чтением сделал Анатолий Семенович Сазыкин. Такой, что Евгений Тельгереков задумчиво и тоже очень точно подметил: “У каждого поэта должен быть свой Сазыкин”.

Проговорюсь, что Анатолий Семенович обещал написать рецензию на сборник в “Кузнецкий рабочий”, и это будет интереснейшее, умное чтение.

Свое мнение высказали все, пожалуй: атмосфера вечера располагала к стихам, воспоминаниям, разговору. Мы ведь все здесь были одной крови.

В осиновом

Желтеющем околке

Вдохну всей грудью...

Господи, как трудно,

Как непривычно жить

Не вполдыханья,

Хотя бы эта жизнь

Всего лишь утро.

До онеменья осязаем свет.

Он отовсюду

Льет неудержимо.

Душа прозрачна, как слеза,

И трепет...

Не то листва,

Не то стихов рожденье.

И страха нет,

Что мир не беспределен,

Что жизнь конечна,

Каждому - свое...

Всего лишь утро,

Утро полной мерой,

И страха нет...

Чем ты хочешь удивить?

Новой болью?

Мне гнезда уже не свить.

Я в неволе.

Я у лет своих в плену,

у привычек,

И давно иду ко дну.

Без кавычек.

Пусть распахнуто окно -

дверь закрыта.

Не пробиться через “но” -

тину быта.

Я нырнула с головой

просто в небо.

Мне казалось - за тобой.

Там ты не был.

Но сквозь эту пустоту,

сквозь неволю,

Набираю высоту

вместе с болью.

Лишь во сне тебя коснусь

очень нежно.

И за это поплачусь.

Неизбежно.