Мир – хижинам, война – дворцам?

Мы уже сообщали о начале работ по сносу клуба металлургов в Точилине. Простояв 64 года, это выдающееся произведение сталинского ампира и самое красивое сооружение огромного района частной застройки, несколько лет назад стало ненужным властям (а может быть, и народу). И логичным эпилогом культуры в Точилине стал снос дворца.

Город Великого Сталина заботился о культуре не только своей центральной части, но и окраин - так называемого частного сектора. В 1949 году в Точилине, где КМК вёл планомерную застройку малоэтажного жилья для сотен семей своих рабочих, требовался очаг культуры и своего рода центр притяжения для целого района. Таким был призван стать клуб металлургов со зрительным залом на 300 мест, которому сразу же было присвоено имя великого доменщика Михаила Курако. Из всех предлагавшихся советским зодчеством типовых проектов клубов Кузнецкий меткомбинат для своих “подшефных” посёлков отобрал самый, пожалуй, удачный - проект столичного архитектора Борташевича: и на рудниках в Таштаголе, Шалыме и Шерегеше, и в Точилине клубы и дворцы культуры - родные братья. Причём если первые три похожи друг на друга как две капли воды и единственное различие касается декоративного оформления фронтона, то клуб в Точилине решили украсить ещё больше, даже по сравнению с весьма элегантным типовым проектом. В 1952 году он открыл свои двери для народа.

Именно в этом сооружении нашего города строители довели основной принцип поздней сталинской архитектуры - декоративизма - до его наивысшей точки, до полного абсурда, если так можно выразиться. Как сверкающий хромом розовый “Кадиллак-Эльдорадо-Брахам-купе” 1957 года с беспредельными плавниками стал пиком “детройтского барокко” в американском автомобилестроении, так и жёлто-белый клуб металлургов имени Курако в Сталинске стал квинтэссенцией “украшательства” в советском ампире.

Этот подлинный шедевр неоампира по роскоши отделки мог бы, наверно, соперничать с королевскими дворцами. Здесь украшалось всё - включая... сами украшения. Даже такие утилитарные элементы, как кронштейны карнизов, превращены в причудливые виньетки эпохи Людовика XVI. На фронтоне появился окружённый лавровыми венками медальон с мартенами, сопровождаемый аж (!) 16-ю знамёнами. Это число не случайно - в этот краткий период в Советском Союзе насчитывалось не 15, а 16 республик, включая “дополнительную” Карело-Финскую ССР, выделенную в 1939 году в преддверии войны с Финляндией (её планировали присоединить к этой советской республике). И если с ликвидацией в 1956 году КФССР её символы на зданиях старательно вымарали (на главном корпусе ВДНХ, если обращали внимание, 16-й герб Карело-Финляндии полностью зачеканен до блеска), то на фронтоне клуба металлургов никаких изменений вносить не стали - 16 знамён так и остались напоминанием о “финляндском” прожекте товарища Сталина.

Даже со стороны заднего фасада, обычно весьма сдержанного, архитекторы придумали галереи, спуски и - самое показательное - колонны, которых просто нет в учебниках: в них вместили все возможные элементы всех классических видов колонн: и дорических, и ионических, и коринфских. Но и этим решили не ограничиваться: там, где на шесть колонн должен был лечь карниз, поставлены ещё колонны, рисунок которых вообще не имеет аналогов в мировом зодчестве, - некое перетекающее напластование окружностей, черпающее свои формы из эпохи модерна начала века.

Площадь клуба составила 1862 квадратных метра, объём - 13500 кубометров, а обошёлся очаг культуры Кузнецкому комбинату в 2 439 000 рублей.

Именно здесь 7 марта 1958 года состоялось торжественное собрание по случаю ввода очередных 62-х домов в Точилине площадью 5200 квадратных метров. Между прочим, ежедневно на стройке работали 400 человек - не гастарбайтеров, а самих рабочих КМК, которые строили себе с помощью завода типовые дома и при этом получали средний заработок на заводе и “восьмёрки” как за отработанное время. Добавьте к этому дармовые ведомственные цены на стройматериалы, бесплатную доставку и беспроцентный кредит Гострудосберкассы, и станет понятно, почему народ был доволен Советской властью.

Но времена, как водится, меняются: Советская власть при полном безразличии народа пала, состав жильцов Точилина изрядно поменялся, и - ни для кого не секрет - не в лучшую сторону. Светоч культуры, соответственно, затухал. Его пытались вернуть к жизни, разместив в его помещениях школу, но с кризисом рождаемости не стало толком и детей. Клуб закрыли “на клюшку”, он изрядно облез и стал нуждаться в серьёзном ремонте. Итог традиционен для культурных учреждений Новокузнецка - пожар.

Нынешняя позорная капитуляция города перед обстоятельствами - снос дворца культуры вместо его восстановления и наполнения новым смыслом - вполне укладывается в логичный ряд, начатый уничтожением Гоголевки. Тем более обидно за полумиллионный мегаполис, наблюдая, как берегут построенные по тому же проекту клубы в Горной Шории, особенно в Шалыме, где клуб рудника и по сей день - главный центр поселковой жизни.