Русская дикость: Сибирь без угля замерзает

Путин что-то упустил или местные власти?

Жители сибирских регионов рискуют замерзнуть из-за дефицита угля и выросших на него цен. О первой жертве в Кемеровской области сообщают региональные СМИ: мужчина-инвалид замерз в собственном доме: при пенсии в 8 тысяч рублей денег на уголь не хватило.

Рискуют замерзнуть и жители других регионов. Еще в декабре в Алтайском крае было возбуждено уголовное дело о перебоях с поставками угля в Локтевском районе, где граждане жаловались на невозможность приобрести уголь для отопления домов.

Чтобы согреться, они вынуждены были незаконно рубить дрова и ночевать в одном доме, который легче протопить. По словам учредителя Каменского городского топливоснабжающего предприятия Сергея Курдюмова, топлива для населения не было.

При этом стабилизации ситуации с углем раньше весны 2022 года Курдюмов не ждет, как и падения цены на этот вид топлива. Сейчас проверки идут в Хакасии, где граждане также жалуются на завышенные цены.

"Стоимость угля, который перекупщики продают в розницу, достигает почти 3 тысяч рублей без учета доставки. Однако по постановлению правительства региона эта цифра должна быть ниже", — сообщает интернет-издание "Хакасия".

"Дефицит угля образовался из-за ажиотажного спроса на него у предпринимателей, которые перепродают „черное золото“ за пределы республики, в соседнюю Хакасию, где его цена с декабря поднялась до 3700 рублей — на 1,5 тысячи дороже отпускной стоимости угля Каа-Хемского и Чаданского разрезов", — поясняют в администрации региона.
Кроме того, власти винят в проблеме перекупщиков, закупивших топливо в больших объемах и перепродающих его втридорога. В числе причин нехватки угля также снижение добычи на разрезе.

Пока опомнившиеся власти лихорадочно ищут уголь, многие жители сибирских регионов, особенно пенсионеры с их нищенской пенсией, рискуют повторить судьбу кемеровского инвалида. Ни топлива, ни денег им может не хватить, и чтобы согреться, и чтобы кашу сварить. Но даже на самую дешевую крупу денег при таких ценах на уголь тоже может не остаться.

Председатель комитета Государственной Думы по развитию Дальнего Востока и Арктики Николай Харитонов считает, что ключик к проблеме кроется в органах местного самоуправления. Соответствующий закон, по его словам, финансово не обеспечен.

— Мне еще в ноябре-декабре в Новосибирской области говорили, что где-то уголь не завезен, где-то его мало, имея под боком Кузбасс. Уголь отправляют в Тихоокеанский регион, а сибирские регионы замерзают, люди погибают. Это позорище!

Видимо, органы местного самоуправления не знают финансовые возможности людей. И законодательная вертикаль, и исполнительные органы власти должны знать, что происходит на их территории.

«СП»: — Так что же происходит?

—  Перевозка угля передана в частные руки. Все эти частники ищут, как подешевле купить, подороже продать. Они не подчиняются органам местного самоуправления, ссылаются на цены, на рынок. Но власть — есть власть, если она власть. У любой проблемы есть имя, фамилия и адрес.

Безвыходных положений не бывает. Надо бить в колокола, в том числе прессе как четвертой власти.

Первый заместитель председателя комитета Государственной Думы по труду, социальной политике и делам ветеранов Николай Коломейцев отмечает, что подобные проблемы есть не только в сибирских регионах.

— Раньше подготовку к зиме начинали в апреле-мае: утверждали мероприятия и потом шла работа, начиная от замены сетей, труб, крыш, были специальные угольные склады. Газификации в этих регионах нет. Сибирь у нас самая не газифицированная.

Думаю, что это элементарная потеря квалификации и капиталистическая бесчувственность, циничное отношение к людям. Если за ЖКХ надо заплатить 10 тысяч, а пенсия 8 тысяч? Людям не на что покупать.

«СП»: — Откуда дефицит угля в угольных регионах? Куда он девается?

— Например, в Ростовской области было 135 шахт, осталось официально 20. Вот и дефицит. А Кузбасс… То в неприспособленном торговом центре спалили людей, то в «Распадской» погубили 120 человек, то на другой шахте. Шахтеров губят.

На экспорт гонят. Зачем им наши граждане. Там, где по доллару в глазу, свои до фонаря. В данной ситуации, сытый голодного неймет. Это разбалансированность нашей системы и разворот только на прибыль.

Кроме того, цены привязали к мировым. Но тогда и выплаты социальные, пенсии, зарплаты поднимите до мировых, тогда у людей будет на что покупать. Если это не сделать, то проблема будет нарастать.

Это элементарная нищета. Я смотрю международную методику лишений, чтобы посчитать, что же у нас происходит. Это и есть главная причина. Чубайсовско-гайдаровская политика продолжается, и это приводит к тому, что у нас умерло на миллион больше.

Руководитель Центра развития региональной политики политолог Илья Гращенков видит ряд экономических предпосылок, приведших к критической ситуации — от логистики до проблем с добычей на некоторых ключевых месторождениях.

— Уголь много где есть и довольно дешевый, но его транспортировка достаточно дорого стоит, в отличие от газо- и нефтепроводов. Кроме того, уголь считается одним из самых неэкологических видов топлива, многие котельные стараются переводить с угля на другие виды топлива и альтернативные виды энергии. Есть и доминирующие компании.

Рынок узкий и живо реагирует на экономические трудности, финансовые кризисы, поэтому ситуация довольно рыночная.

С другой стороны, губернаторы и прочие ответственные за отопительный сезон формировали сезон, исходя из одних реалий, потом цены начали расти, появились перебои с поставками, обваливается рубль. Закупки — вещь всегда сложная, и вся турбулентность, которая в стране ощущается, бьет по устойчивости отопительного сезона.

«СП»: — Есть реальные экономические предпосылки, а есть конкретные люди, которые замерзают до смерти, потому что не на что купить топливо. Население уже тайгу начинает вырубать, чтобы согреться. Где власти, где правовые механизмы, защищающие граждан страны?

— Отношения власти и люди находятся в двух разных зонах — красная и зелена. Неважно сколько замерзнет, пока это не приведет к социальному всплеску. Когда всплеск будет зафиксирован и продемонстрировано отсутствие поддержки власти на выборах, и народ выйдет, не дай Бог, на митинги, тогда власть начнет реагировать. Пока люди сидят по домам и замерзают, то всех всё устраивает.

В Забайкальском крае людей загрызают бродячие собаки, но всем всё равно, пока это не выходит на федеральный уровень. Только тогда все побежали придумывать какие-то законы, и то это стало лишь поводом для конкуренции между разными проектами.

Власть не реагирует на проблему, пока она не является её проблемой. В лучшем случае могут пожурить губернатора, он переведет стрелки на главу района, в итоге уволят третьего стрелочника.

Все давно поняли, чтобы решить проблему, надо делать ее достоянием высшей власти. Раньше можно было на «прямой линии Путина» позвонить и сказать, что люди замерзают в домах. Он бы дал срочный приказ и углем бы завалили эти деревни. Сейчас и это не помогает: люди жалуются, Путин дает указания, их выполняют формально, если вообще выполняют. А могут прийти и сказать, что если жалуетесь, сейчас еще и электричество отключим. В этой борьбе между страной и государством люди должны обретать свою субъектность, иначе будут замерзать.

«СП»: — Это не приведет к социальному взрыву?

— Наоборот. Тех, кто незаконно вырубает леса, арестуют и посадят, сказав, что замерзать — не повод, чтобы рубить древесину, которую Китаю собираются продать.

Те, кто может выйти — молодые, здоровые люди, которые являются двигателем протестов, скорее всего, не замерзают. А замерзающие — лояльный электорат, который считает, что во всем виноват Байден, который Россию под санкциями держит.

У нас социальный взрыв возникает, когда огромное количество людей оказываются единовременно задеты одной проблемой. Например, ситуация с мигрантами, так как это вопрос безопасности, который касается всех. А когда сосед тихо замерзает, то это повод на кухне поругать власть, но вряд ли кто-то будет рисковать увольнением или арестом и посадкой.