“Самую острую фазу кризиса мы, наверное, уже прошли”

До сих пор те прогнозы, которые давал на страницах нашей газеты доктор экономических наук, профессор, декан экономического факультета НФИ КемГУ Игорь Германович Степанов, имели обыкновение оправдываться (“Критическая масса ошибок приводит к взрыву” от 2 декабря 2008 года, “Но сегодня не так, как вчера...” от 10 февраля с.г., “Жадность сгубила?” от 31 марта с.г.). Прошло время, и мы вновь обратились к нему за прогнозом и советом.

- Игорь Германович, что, по вашему мнению, сейчас происходит? Экономисты придерживаются прямо противоположных точек зрения, то начиная бить в фанфары: спад позади, то говорить об ужасной пропасти и глобальном снижении производства.

- “Спад”, “подъем” - все это довольно условные понятия, потому что отдельные отрасли развиваются по-разному. В таких отраслях, например, как пищевая промышленность, сельское хозяйство, кризис оказался не особо ощутимым. Как были они не очень, скажем, развиты, так и остались. Правда, в сельском хозяйстве намечаются некоторые положительные сдвиги: мы уже становимся продавцами зерна на зарубежной арене. Стараемся сделать это, как в царской России, конкурентным преимуществом - у нас же такие огромные территории, и черноземов значительно больше, чем в других странах.

А вот обрабатывающие отрасли промышленности здорово просели. Вы обратили внимание на статистические данные за последние пять месяцев (за полугодие данных еще нет)? Какой больше всего просел субъект Федерации? Кемеровская область, наряду с Республикой Горный Алтай занимающая последние позиции. По 68 процентов у нас по отношению к аналогичному периоду прошлого года. А в целом по Сибирскому Федеральному округу - более 80 процентов. И не потому, что область плохая. У нас ориентация на такие виды продукции, как уголь, черный и цветной металлы, спрос на которые упал на внутреннем и внешнем рынках.

Понятно, что в этом случае страдает формирование региональных и муниципальных бюджетов, уменьшается приток инвестиций. Хотя с инвестициями вопрос спорный. Сегодня в Красноярском крае развивают нижнее Приангарье. Там и лесопромышленный комплекс, и алюминиевый завод, строятся современные электростанции. И у них объем инвестиций не падает. А наши городские предприятия даже в лучшие времена, когда прибыли были заоблачными, насколько продвинулись в своем техническом уровне? Только ремонт, и то не всегда нужные средства выделялись для проведения даже капитальных ремонтов.

И вот кризис. Он вообще-то случается не просто так. Это очень умное изобретение. Само общество функционирует так, что без кризисов оно не сможет перейти на качественно новые ступени. Кроме разрушительной функции, он отсекает все ненужное, все наносное, чтобы прийти к обновлению.

- Ну а для людей это оборачивается безработицей, снижением уровня жизни и откровенной нищетой...

- Да, это, конечно, острая проблема - безработица. Но сокращения - они всегда были и будут. И вот почему. Производительность наших предприятий по сравнению с зарубежными металлургическими державами ниже в несколько раз. Она должна расти, ведь это не только закон социалистического производства - “неуклонный рост производительности труда”, он одинаков для всех, иначе не было бы развития. Но рост невозможен без внедрения новых технологий. Они менее трудозатратны и “малолюдны” - меньше людей нужно. Вот вам и сокращения. Сохранить персонал можно, наращивая объемы производства, а наращивать больше некуда. Мировой рынок не выдерживает количественной нагрузки. И здесь тупик. Куда девать людей? Выход один - диверсификация экономики, создание новых производств в разных отраслях. Это важно и для страны, и для региона, и особенно для нашего города.

- Значит, мы достигли критической точки, когда либо изменяйся, либо иди ко дну?

- Я говорил, что отрасли по-разному себя ощущают, но в целом есть ощущение, что дна, скорее всего, достигли. Не в первом квартале, как многие говорили, а вот именно сейчас. Самую острую фазу кризиса - резкий обвал - мы, наверное, уже прошли. Но это не значит, что сразу же начнется подъем. За этим, согласно теории кризисов, идет фаза депрессии. То есть медленно ползем по дну. Сколько это продлится? До 2010 года - точно. А потом можно ждать некоторого оживления. Причем неравномерного, с колебаниями, с небольшими подъемами и спадами по отдельным отраслям.

- Вместе с производством и фондовыми рынками будут подниматься и падать наши личные финансы. Что нас ждет в финансовой сфере?

- Многие говорят, что идет вторая волна кризиса. С чем она связана? С тем, что в третьем, а особенно в четвертом квартале наступит пора расплачиваться по кредитам. Не все предприятия смогут вовремя вернуть деньги банкам, и невозвраты кредитов могут спровоцировать вторую волну. Но этот процесс может быть предвосхищен и остановлен. Это вполне в силах нашего правительства, что они сейчас и делают, то есть берут на себя роль поручителя, гаранта перед банками за долги предприятий.

И раньше, при первом антикризисном плане, правительство объявляло себя гарантом, но сам механизм получения финансовой помощи был очень сложным. Сейчас от банковской системы ожидают увеличения объемов выданных промышленности кредитов. Понятно, что кредитные ставки должны быть приемлемыми для заемщиков. Идти в кабалу под 20-25 процентов годовых не каждый согласится.

- Это касается и развития строительного сектора, на который смотрят сегодня как на “локомотив народной экономики”?

- Сегодня стараются восстановить ипотеку, но как раз это очень плохо. За счет чего “Доступное и комфортное жилье гражданам России” стало недоступным? За счет ипотеки. Мы разбалансировали спрос и предложение на рынке жилья. Деньги появились у людей, а предложение не увеличилось. Отсюда и рост цен.

Больше всего меня тревожит, что многие наши собственники просто пережидают кризис. Их позиция - выжить в этих условиях. А дальше все вернется на круги своя. Вот это, на мой взгляд, и есть самое страшное для нас. Почему сейчас спад на рынке жилья? Ждут, что снова эта отрасль будет иметь многие десятки, даже сотни процентов рентабельности. Я не говорю о Новокузнецке, у нас поскромнее, а вот в Москве, Санкт-Петербурге... Себестоимость квадратного метра жилья эконом-класса - от 800 до 1200 долларов, реальные продажи - от 5-6 тысяч долларов. Вот и считайте, какая рентабельность.

Весь мир живет на пяти-десяти процентах, 20 процентов для них - это уже манна небесная. Если рентабельность еще выше, то только за счет создания временных конкурентных преимуществ. Допустим, новый продукт запустили, сливки сняли, а потом их начинают догонять, поджимать конкуренты, и рентабельность входит в норму. Да Маркса посмотрите. Там, если прибыль более 10 процентов, капиталист начинает рвать и метать, а за 100 процентов “готов пойти на любые преступления”.

Как всегда говорил сыновьям один предприниматель, семейной фирме которого более 100 лет: “Не будьте жадными, не гонитесь за сиюминутной выгодой, не жалейте денег на улучшение дела!”. У нас по-другому.

В прошлом году цены на металл подскочили в два-три раза. В кризис они в те же два-три раза упали. И сразу: “Как мы жить-то будем?” Так вы только на уровень 2007 “сытого” года спустились, когда получали хорошие прибыли. Больше бы денег вкладывали в развитие, а не в дивиденды, было бы совсем другое дело. То же самое с нефтью. Получали 70 долларов за баррель, и бюджеты верстались без дефицита. Теперь те же 60-70 долларов считаются “провальными”, провели девальвацию.

- И что, осенью, по прогнозам аналитических центров, доллар снова пойдет в рост?

- Я думаю, что если удастся остановить кризис неплатежей, резких колебаний курса валют не должно быть. В противном случае, возможно, мы увидим вторую волну девальвации. Многое зависит от энергичных, грамотных мер нашего правительства.