О Киеве и о других первых летописных "столицах" Руси

Другой интересный момент. Начальным сводом "перемещение" княжеской династии с севера на юг ничем не объясняется. Само повествование о приходе руси в Новгород/Ладогу и внезапном захвате Олега выморочного Киева выглядят искусственным соединением разных сюжетов и разных идеологических мотивов. Если на севере Рюрика призывают, и в результате этого призыва появляются договорные отношения между князем и "подручным" населением, то Киев Олегом захватывается, никаких договорных отношений не возникает, зато главным лейтмотивом вставленного в текст ПВЛ эпизода, становится княжеское звание Игоря и его законные притязания на Киев (по какому праву Олег с Игорем претендуют на Киев, если русов призывали далеко на севере?). Создается впечатление, что древнерусские книжники в силу своих возможностей стараются задним числом создать нужную историю Руси.

Противоречие с путаницей призвания Рюрика в Ладогу или Новгород по летописным версиям можно снять за счет предположительного отображения древнерусскими книжниками в своих текстах фольклора, сохраненного в среде скандинавских переселенцев, определенное время проведших на севере, а затем переместившихся на юг Руси. Летописцам оставалось изложить предания и сказания в письменной форме, не особо заботясь о стройности сюжетного изложения в деталях: первые переселенцы из Скандинавии появились в Ладоге, затем возник и расцвел Новгород, затмив Ладогу, поэтому Новгороду отдавали предпочтение. Таким образом, мы имеем дело с отголосками неких исторических событий, но никак не с точными и достоверными сведениями. Например, идея призвания для защиты местного населения от прочих "искателей приключений" далеко не нова в истории [1] , учитывая сильную княжескую власть в средневековом Новгороде, с попытками её ослабления [2] . В то же время новгородский князь сидит на столе не в самом городе, а в своей резиденции, что, наверное, говорит об определенного рода политической дистанции между князем и горожанами [3] .

Перейдем к другим "столицам" Руси, в которых сели княжить братья Рюрика – Изборску и Белоозеру. Археологические данные говорят о том, что ни первый, ни второй город не подходит на роль столиц пришлого варяжского населения – слишком мала прослойка скандинавского населения в IX в. (в первом случае), отсутствие городища в период "призвания" (во втором случае). – Известный археолог В. В.  Седов отмечает отличие Изборска от Ладоги, Новгородского (Рюрикова) и Псковского городищ в том, что здесь отсутствуют маркеры, указывающие на проживание или торговую активность скандинавских купцов или дружинников [4] . А Белоозеро, согласно археологическим датировкам, появляется не ранее X в. [5]

В итоге, у современного исследователя имеется ненадежная летописная хронология, а так же археологические данные, не подтверждающие для IX в. следов пребывания скандинавов на поселениях Изборска, Новгорода и Белоозера. Последние указанные города появляются значительно позже "призвания варягов" [6] . Новгороду в этом плане повезло больше: рядом археологи обнаружили  поселение, получившее название "Рюриково городище". Остальным повезло не очень. Данное обстоятельство еще раз говорит о некоторой произвольности археологов в выборе отождествления того или иного археологического памятника с письменно зафиксированным городом (и топонимом). Например, помимо Гнёздовского городища, в Днепро-Двинском междуречье обнаруживаются археологические комплексы Новосёлки, Рокот и Шишкино [7] . Если "Гнёздово" в XI в. перестает существовать, то Новосёлки как будто продолжает [8] . Какое из этих городищ является летописным Смоленском и Милиниски в труде Константина Багрянородного – пока трудно сказать.

К роме Ладоги, все прочие города в момент призвания варягов либо не существуют, либо существует один, но в нем не имеется достаточной скандинавской прослойки населения.  Соответственно, под большим вопросом находится и историчность летописного "призвания варягов", историчность упомянутых в нем князей.

Определенно можно сказать одно: киевские русы пришли на юг будущей Руси с севера, но каким образом появилась и утвердилась новая династия в среднем поднепровье, наверное, так и останется для исследователей неразрешимой загадкой. Летописного Рюрика следует отделять от возможно существовавшей некогда исторической фигуры с таким именем. В Новгород Рюрик никак не мог быть призванным, поскольку самого города еще не было. Собственно Ладога долгое время не значится в качестве места сидения князя в роду Рюриковичей (напротив, Полоцк уже при Владимире Святославиче получает статус места княжения и отдается сыну Изяславу). Приход новгородских послов к Святославу гипотетически можно связать с тем, что до гибели отца или при правлении матери Святослав был приглашен в малопримечательный будущий Новгород. Однако пренебрежение городом и нежелание отправлять на управление в него законных сыновей Святославом остается необъясненным [9] .

Добавлю. Заманчиво объяснять пожар в Ладоге ок. 950 г. результатом поездки Ольги к "Новугороду" в 946 г. (по летописной хронологии). При этом следы пожара на Рюриковом городище отсутствуют. Около этого времени строится и Детинец в Новгороде, после чего в 970 г. новгородские послы зовут к себе детей Святослава Игоревича на княжение. Все эти совпадения носят случайный характер или это звенья одной цепочки исторических событий, возникших в результате деятельности киевских русов? И не восходят ли уникальные "договорные отношения" между новгородцами и Рюриковичами к периоду сер. 940-х – нач. 970-х гг.?

Продолжу. В ПВЛ приходится специально отмечать, что матерь городов русских ("матерь городов" – дословный перевод с греческого "метрополия") – Киев, некая констатация исторического факта задним числом [10] . В данном случае, видимо, следует понимать первичность Киева по отношению к другим русским городам: старейший город достается старейшему Рюриковичу [11] , и именно из Киева происходит раздача городов сыновьям или родственникам великим князем (во времена фиксации ПВЛ система "отчин" и "уделов" еще только формировалась). Помимо этого, указывая на ирининскую церковь перед провозглашением материнства Киева под 882 г., под 1037 г. летописец замечает: заложил Ярослав город великий, церковь Святой Софии, митрополью, затем монастырь святого Георгия и Святой Ирины, после чего: " нача в ѣ ра хс ̑ ь ӕ ньска плодитис ѧ . и рашир ѧ ти. и черноризьци почаша множитис ѧ . и манастъıреве починаху бъıти" [12] . По мысли древнерусского книжника, Киев становится центром распространения книжной богословской культуры. Как Владимир Святославич "крещеньем просветил сердца", так Ярослав "насытил сердца книжными словами" [13] . Летописец усиливает мысль о материнстве Киева для городов еще и через распространение из него книжности и богословия. Киев оказывается еще и религиозным центром.

Если Ладога, благодаря археологическим изысканиям, может считаться самым древним "русским" центром, допустим, первым местом "княжения" (протокняжения) [14] , то нет никаких убедительных данных того, что династия военных предводителей Ладоги продолжила свою династию в Киеве. Тем самым, нет логических оснований считать Ладогу (или Новгород) первой столицей, поскольку в понятие столицы мы вкладываем его более поздний смысл, подразумевая под ней центр государства или некий общий центр всей страны. Скорее всего в данном случае имеется проблема понятий.

Киев для многих русов важный во многих отношениях город, самый многолюдный и богатый. Именно из Киева русы выходят в так называемое "полюдье". В нем сидит и самый старейший князь. Первое зафиксированное летописью распределение престолов фиксируется в 970 г., по которому Ярополк получал Киев, Олег – Овруч, Владимир – Новгород. В последующем, Владимир раздает города своим сыновьям. Полоцкая земля по не вполне понятным причинам достается сыну от брака с Рогнедой Изяславу, в то время как другой их сын Ярослав (в будущем, "Мудрый") унаследовал сперва Новгород, а затем и Киев. Самое интересное, что дети Изяслава, умершего еще при жизни отца, сохранили за собой право на владение Полоцком и полоцкой землей. Даже несмотря на возможное желание Владимира передать киевский стол любимым сыновьям, в обход старших детей, уже на примере Полоцка создавался прецедент владения стольным городом полоцкой земли потомками одного из Рюриковича, который в свою очередь становился основателем нового дома, а его владения для потомков превращались в отчину и дедину. Неминуемо следовало обособление русских территорий в политической плоскости.

Поскольку в Киеве находилась номинально верховная власть, и практически до возвышения владимирских князей из Ростовской земли, с киевским князем приходилось считаться, если не всем, то многим владетельным Рюриковичам, на этом основании Киев вполне следует считать первой столицей Руси, первой русской достоверно известной столицей. Конечно, не в собственно государственном смысле, поскольку государство Руси в домонгольский период представляло собой рыхлое военно-политическое объединение, которое постепенно связывало культурно-языковое единство, а как некий культурный, религиозный, экономический и политически важный центр.

Русь в представлениях восточных географов

Другой вопрос, который хотелось бы затронуть, касается упоминания у восточных авторов трех стран и трёх одноименных городов – Славии, Артании/Арсании и Куйябы [15] . Сломано немало копий в деле локализации упомянутых топонимов и географических регионов. Я попробую локализовать и определить только [один] из них – Арсанию.

Первые упоминания об Арсании относятся к первой пол. X в., находятся они в "Книге видов земли" Абу Зайд аль-Балхи [16] и в "Книге путей и стран" Ал-Истахри [17] . В этих двух книгах, написанных, видимо, не раньше 920-х гг, сообщается о трех группах русов, одна из которых живет в городе Арта/Арса [18] . Вывозят русы-артанцы из своей страны мечи, олово и черных соболей. Ибн Хаукаль во втор. пол. X в. к приведенному перечню товаров добавляет бурых лисиц и немного ртути [19] .

В кратких фрагментах восточных географов обращает на себя внимание северное происхождение русов из Арсании и то, что они спускаются по воде для торговли в Булгар. На роль крупного военно-торгового центра с наличием вождя для первой половины X в. вполне может претендовать Ладога, учитывая её обособленность от всех прочих русских владений, входивших в сферу влияния киевских русов. Остальные археологические памятники для первой пол. X в. – Сарское городище [20] , Ростов [21] , Белоозеро [22] , – менее подходят. Впрочем, следует отметить некоторое созвучие реки Сара и города Арса.

А. Е. Леонтьев отмечает вхождение поселения Выжегша (Суздальское ополье) в зону циркумбалтийской торговли: найденные в городище оловянисто-свинцовые слитки попали в него с Севера, со стороны Верхнего Поволжья [23] . Данное обстоятельство может свидетельствовать в пользу контактов местного населения с Балтикой, а не с Уралом, следовательно, упоминаемые восточными авторами товары привозятся из циркумбалтийского региона. Вдобавок, по замечанию ибн Русте и Гардизи, булгарские купцы ездят в страну вису за соболями и черными лисицами [24] . Правда, с переводом слова "ас-саммур" (соболь) имеются разногласия [25] . Однако, если под народом вису понимать летописное "племя" весь, с примерно совпадающим ареалом обитания по письменным и археологическим источникам [26] , то Арсу следует искать вблизи озер Нево, Онего и Белое.

Сопоставив археологические данные с замечаниями восточных авторов, вполне определенно можно придти к выводу о существовании скандинаво-поволжской торговой зоны, которая охватывала Ладогу и пролегала по русскому Северу вплоть до пределов Волжской Болгарии. Следует задаться вопросом, не держали ли русы с Ладоги весь северо-волжский путь под своим контролем, в то время как киевские русы держали путь из "варяг в греки"? Тогда и объясняется нахождение Севера Руси в тени летописных известий, а так же отсутствие городов и "племен" северо-волжского пути в трудах греческого императора Константина Багрянородного: киевские и ладожские русы конкурировали между собой (?). Наличие трёх групп русов в трудах восточных географов со всей очевидностью говорит о существенном различии между ними, как в географическом плане, так и в политическом. Но всех русов объединяет их скандинавское происхождение.
________________________________________________

[1]   См. подборку фольклорных мотивов о призвании правителей-иностранцев: Мельникова Е. А., Петрухин В. Я.  Легенда о "призвании варягов" и становление древнерусской историографии // Вопросы истории. 1995. № 2. С. 44 – 57; Николаев Д. С. Легенда о призвании варягов и проблема легитимности власти в раннесредневековой историографии // Именослов: история языка, история культуры / отв. ред. Ф.Б. Успенский. М., 2011. С. 183 – 198.

[2] Следует полагать, имелось в истории добровольно-принудительное подчинение новгородской земли русским князьям. В противном случае,  в Новгороде установилась бы полноценная республика, но она так и не возникла… по крайней мере, до монгольского нашествия.

[3] В данном свете интересны наблюдения по княжеским резиденциям Новгорода Янин В.Л., Алешковский М.Х. Происхождение Новгорода (к постановке проблемы) // История СССР. № 2. М. – Л., 1971. С. 36, 39 – 42.

[4] Седов В.В.  Изборск в раннем Средневековье. М., 2007. С. 117.

Более того, Изборск не обнаруживает признаков одной из столиц призванного на княжение варяжского клана. См.:  Русь в IX-X веках: археологическая панорама…С. 137.

[5] Голубева Л.А. Весь и славяне на Белом озере. X – XIII вв. М., 1973. С. 65 – 83.
                                       
[6] Любопытные замечания о летописной тройке городов приводятся в: Лопатин Н.В. О феномене древнейшего летописного упоминания Белоозера и Изборска // Северная Русь и проблемы формирования древнерусского государства / сборник материалов международной научной конференции Вологда – Кириллов – Белозерск 6 – 8 июня 2012. Вологда, 2012. С. 21 – 31.

[7] Нефёдов В.С. Ранние этапы политогенеза на территории Смоленской земли (конец  IX – первая половина XI в. Северная Русь и проблемы формирования Древнерусского государства: сборник материалов Международной научной конференции (Вологда – Кириллов – Белозерск, 6–8 июня 2012 г.). Вологда, 2012. С. 96.

[8] Там же.

[9] Попробую высказать свое предположение. В какой-то момент (во время похода Ольги к "Новугороду" в 946 г. по летоп. хрон. или во время других событий 930 – 940-х гг) новгородчина попадает в сферу влияния киевских русов, сами киевские русы находятся далеко, военно-политическое присутствие местных русов (или от тех, с кем они состояли в союзе) ослабляется, что сказывается на обстановке в виде баланса сил и возможности для появления нового актора – элиты местных жителей. А для того, чтобы усилить свои собственные позиции, они начинают сотрудничать с киевскими русами и приглашать к себе князя. Лучше подчиняться добровольно, но с выгодой для себя, нежели прогадать и подчиниться затем на кабальных условиях. Только так пока я могу объяснить "вставной" характер новгородчины в общем наследии Рюриковичей, своенравность новгородцев, а вместе с тем и заметную роль князя именно от рода Рюриковичей в делах Новгорода, потому что "новгородцы" оказались в роли военных подчиненных. В случае изначально свободного города, Новгород легко смог бы устанавливать свое собственное государственное правление, однако такого не произошло. И причина того кроется, с моей точки зрения, в "законности" владения Новгородом Рюриковичами. Выбор у новгородцев имелся только в отношении конкретного князя и того семейства внутри общего рода Рюриковичей, которое стояло за кандидатом.

[10] Любопытно, со второй пол. XII в., роль Киева в летописях бледнеет, но в средневековом русском сознании, город продолжает оставаться историческим центром всех русских земель.

[11] Здесь следует не согласиться с мнением Д.М. Котышева о тождестве старшинства Киева с митрополичьей кафедрой: Котышев Д.М. От Русской земли к земле Киевской. Становление государственности в Среднем Поднепровье. IX – XII вв. М.: Центрполиграф, 2019. С. 107 – 108). Более убедительны замечания А.В. Назаренко в его статье "Была ли столица в Древней Руси? Некоторые сравнительно-исторические и терминологические наблюдения" (Древняя Русь и славяне. Историко-филологические исследования. М., 2009. С. 103 – 113).

Во-первых, к моменту написания ПВЛ митрополии в Чернигове и Переяславле были упразднены. Во-вторых, остается без объяснения приписывание Киеву материнства язычнику-Олегу в стране, где не было еще проведено христистианизации. Почему бы летописцу не приписать установление материнства Киева Владимиру Крестителю или Ярославу Мудрому? В-третьих, как правило, в речевой оборот о религиозном "материнстве" Киева вносится соответствующее церковное или религиозное словесное дополнение, а в словах, приписанных древнерусским книжником к  882 г. такового нет.

[12] ПСРЛ. Т.1. Стб. 151.

[13] Там же.

[14] Следы этого присутствия следует искать не в самой Ладоге, а подле городища.

[15] Куйяба, похоже, название Киева на Днепре, Славия – возможно, названа по имени словен новгородчины (Рюриково городище?), впрочем, это может быть обозначением важного военно-торгового региона как в землях западных, так и южных славян; еще больше споров у исследователей возникает с определением местоположения Арсании.

[16] Гаркави А.Я. Сказания мусульманских писателей о славянах и русских (с половины VII века до конца X века по Р.Х.). СПб, 1870. С. 276 – 277.

[17] Древняя Русь в свете зарубежных источников. Хрестоматия…Т. 3. С. 85 – 86.

[18] Критические замечания по поводу локализации трех видов руссов у более поздних авторов см.: Коновалова И.Г. Рассказ о трёх группах русов в сочинениях арабских авторов XII – XIV вв. // Древнейшие государства Восточной Европы. Материалы и исследования. 1992 – 1993 годы. М.: Наука, 1995. С. 139 – 148.

[19] Там же. С. 126.

[20] Слабая заселенность городища, но наполненность археологическим материалом культурного слоя, говорят о племенном центре, нежели о каком-то значительном городе. См.: Русь в IX-X веках: археологическая панорама / Ин-т археологии РАН; отв. ред. Н. А. Макаров. Москва; Вологда: Древности Севера, 2012. С. 163 – 170.

[21] Там же. С. 163. Ростов складывается во втор. пол X в., он никак не может претендовать на важный военно-торговый и политический центр Руси первой пол. X в.

[22] Там же. С. 219.

[23] Там же. С. 204 – 206.

[24] Калинина Т.М. Заметки о торговле в восточной Европе по данным арабских ученых IX – X вв. // Древнейшие государства Восточной Европы. 1998 г. Памяти чл.-кор. РАН А.П.Новосельцева. Отв. ред. к.и.н. Т.М.Калинина. М.: Издательская фирма "Восточная литература" РАН, 2000. С. 117.

[25] Там же. См. сноску № 44.

[26] Голубева Л.А. Весь и славяне на Белом озере… С. 50 – 56.

Часть 1

Часть 2