Весна 1895 года. Левитану осталось жить не более пяти лет, но он еще не знает об этом.

Короткая счастливая передышка: тяжелые приступы депрессии с попыткой суицида – позади, смертельный порок сердца, который выявят через пару лет, еще не диагностирован. Левитан едет в Удомельский край, в имение Горка, принадлежащее его любимой женщине Анне Николаевне Турчаниновой.

Здесь за несколько сеансов будет написан «Март» – самое мажорное и радостное по духу произведение Левитана. Левитану 35.

Он знаменит и наконец-то не беден. Сейчас каждая его картина становится событием.

Он кумир начинающих пейзажистов. Художник Яков Минченков вспоминал, как после товарищеского парадного обеда Левитан, обычно хандрящий, неожиданно воодушевлённо говорит:  «Надо жить, и жить красиво! Надо побороть и забыть свои страдания, надо пользоваться жизнью, её светом, её радостью, как блеском солнечного дня. Мы еще успеем сойти, об этом нечего и думать, а сейчас выпьем последние сладкие остатки из жизненного бокала, упьемся всем лучшим, что может дать нам жизнь!..»

Портрет Софьи Петровны Кувшинниковой Исаак Ильич Левитан 1888

Полгода назад, в конце лета 1894-го, Анна Турчанинова, отбившая Левитана у «женщины его жизни» Софьи Кувшинниковой, сделала всё, чтобы художнику было удобно работать в Горке, окружила его вниманием и заботой.

Анна Николаевна Турчанинова

Здесь живописно и красиво – название имение получило по своему расположению на небольшой возвышенности на южной стороне озера Островно. В том месте, где ручей впадает в озеро, помещение бани переоборудовали для Левитана в удобную мастерскую. Левитан прожил здесь с августа по декабрь.

Зимние месяцы 1895 года Левитан провёл в Москве, в уютном особняке в Трехсвятительском переулке с изящной обстановкой и удобной мастерской. Ему было комфортно там, но к концу зимы стало так не хватать солнца.

Он не любил зимы, почти никогда ее не писал. Как только пришла весна, Левитан собрался снова ехать в Горку – он знал: его там ждут.

И Анна Николаевна, жена важного петербургского сенатора, отдавшая Левитану своё сердце. И пробуждающаяся природа – то, что Левитан ценил больше всего на свете.

Он ехал и вспоминал слова своего любимого учителя,  Алексея Саврасова , автора знаменитых «Грачей»:  «Лови всегда весну, не просыпай солнечных восходов, раннего утра. Природа никогда не бывает более разнообразной и богатой. Пиши ее так, чтобы жаворонков не видно было на картине, а пение жаворонков было слышно».

Грачи прилетели. Алексей Кондратьевич Саврасов, 1871 Приблизившись к деревянной усадьбе Турчаниновых, которую он писал осенью и помнил серой и хмурой, Левитан едва не зажмурился.

Осень. Усадьба. Исаак Ильич Левитан, 1894

Покрашенные в желтый и разогретые на солнце стены дома как будто светились, заливая сиянием всё вокруг – и стволы берёз, и рыхлый подтаявший снег, и бурые бока так хорошо знакомой Левитану лошадки Дианки... На этот раз художнику не придётся углубляться в лес, чтобы нащупать нужный мотив – он сам явился перед его глазами: деревянный дом, где Левитана любят и ждут, и весеннее солнце.

«Март» называют одним из самых значительных пейзажей русского импрессионизма.

Все цвета здесь насыщены светом, контраст желтых и голубых оттенков звучит звонко и радостно. Золотые рефлексы от желтой стены согревают даже холодные краски, рождают ощущение ликования. Искусствоведы отмечают интересное композиционное решение: симметричные стволы берёз образуют своего рода кулисы, за которыми открываются пожухшие за зиму деревья соснового бора. Особенно мастерски написан снег под лучами весеннего солнца.

Известно, что Левитан во время работы над «Мартом» прибегал к сравнительно новому техническому изобретению – фотографии: он проверял соотношения светотени по фотоснимкам.