Бриллианты с Марса

За долгую жизнь Василий и Дарья Панченко уже привыкли к удивлению незнакомых людей и шуткам приятелей по поводу их жительства на Марсе.

Теперь со смехом говорят, что родная улица, которую во времена Кузнецкстроя местные романтики окрестили в честь "красной планеты", действительно к Марсу ближе хотя бы потому, что расположилась она в дальнем Куйбышеве на горе. К тому же от терриконика шахты им. Орджоникидзе ветер не раз заносил в дом горячую пыль и "инопланетные" запахи. Так что неземной антураж сопровождает наших героев все шестьдесят бриллиантовых лет их совместной жизни.

Шутки шутками, а живут Панченко на Марсе с 1932 года. Сначала там поселился глава семьи Василий Федорович, который пятилетним мальчишкой вместе с раскулаченными родителями кочевал по Сибири: Новосибирская область - Нарым - Кузнецк. Старший Панченко завербовался на шахту им. Орджоникидзе, где тогда были вскрыты лишь верхние пласты. Семья с пятью детьми поселилась в "марсианском" бараке.

- В то время наша улица была большой и густонаселенной: бараки, землянки, домики-сараюшки, - рассказывает Василий Федорович. - Я семь классов окончил и пошел к отцу на шахту. Думал, что не надолго, хотел подработать, чтобы семье помочь. А тут война. Всю войну в забое. Был я механиком, таким бронь давали. Уж сильно нужен был уголь стране.

После войны Василий на своей же шахте познакомился со строгой девушкой Дашей. Была она машинистом электровоза и перевозила вагонетки с углем. Уроженка Алтайского края, она работала во время войны в колхозе под Салаиром, потом медсестрой в поликлинике. После войны решила круто изменить судьбу, уехала в Кузнецк, закончила ФЗО N 19 и стала машинистом.

- Полтора года дружили, и всё по-честному! - восклицает Василий Панченко. - А как ухаживали? По-разному. Мы с ней очень любили театр. Ходили в кино. Соберемся компанией и идем в "Коммунар" на последний сеанс в 22-30. Обратно пешком уже ночью, и не страшно было. До общежития провожал обязательно, еще у дверей постоим-поговорим чуть ли не до утра.

- А поженились знаете когда? 26 августа 1947 года! Это был первый День шахтера, который тогда только начали отмечать по указу правительства, - подхватывает разговор Дарья Митрофановна. - Днем веселились, гуляли, а потом пришел ко мне в общежитие Василий, в узел мои вещи завязал и на плечо. А я богатая была невеста, мамка в деревне жила, гусей держала. У меня были две подушки, перина, одеяло стеженое. С этим узлом и чемоданом я пришла в его семью. Сюда же, на Марс. В одной комнате и кухне жили семь человек, и я стала восьмая. Вот такая любовь. Свадьба? Ну, какая свадьба, сели за стол, чай попили, нас поздравили, и все. Ни платья, ни фаты, правда, при регистрации нам выделили талон на получение кастрюли и двух алюминиевых чашек. Это называлось "семейный набор".

Сейчас о прошлой жизни Василий Федорович и Дарья Митрофановна рассказывают с улыбкой, но тогда трудностей было за глаза. Только после рождения старшего сына Юрия молодая семья получила маленькую комнатку в общежитии. Там же родились младшие Сергей и Евгений. И лишь в 1961 году они переехали в двухкомнатную квартиру в бараке, там же на Марсе, где живут до сих пор.

Василий Федорович 42 года отдал шахте имени Орджоникидзе, оттуда же ушел на пенсию. Имеет множество наград, но главной из них считает медаль "За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны". А еще он был целых двенадцать лет депутатом Куйбышевского райсовета, имел почетную, но такую хлопотную обязанность - защищать интересы горожан. Дарья Митрофановна с шахты ушла после рождения первого сына. Работала санитаркой в детской больнице, затем 13 лет проводником на железной дороге. "Объездила весь Союз!" - гордится она.

И всё это время они жили в бараке, жили не тужили. Трудились, занимались детьми, вечерами пели песни, чаще украинские, "Посеяла огуречки близко над водою", "Иванко, карие очи" и другие. А еще отрадой для души был огород и садик. Помните знаменитую фразу: "И на Марсе будут яблони цвести"? Эти слова Дарья Митрофановна когда-то постаралась сделать былью. Привозила саженцы, прививала, ухаживала за деревцами, и теперь у неё яблочки - загляденье. Правда, как повернешься от яблонь к дому, так всё настроение пропадает.

- Желание выбраться отсюда, конечно, было. Денег не было, - говорит Дарья Митрофановна. - Сносят Марс с 1985 года. Тогда терриконик шахты взорвался, приехала комиссия и распорядилась бараки снести. Сносили, но до нас очередь всё никак не доходила. Потом мы вдруг узнали, что по бумагам нас уже снесли и отчитались. А мы-то здесь как жили, так и живем. Три дома осталось, где они находятся, знают только почтальон да врач поликлиники. Боимся здесь жить, и не только из-за глухого места. Печное отопление развалено, а печников нет. Вдруг сгорим, вот и дежурим каждую ночь, приглядываемся, принюхиваемся. Нередко тут собираются пьяные компании, до беды не далеко. Вода в трубах перемерз-нет, так и отопление запустить нельзя. Вот мы либо сгорим, либо замерзнем.

Но на грустной ноте разговор у нас не закончился. Юбиляры вспоминали, как в этих же барачных стенах отмечали по очереди серебряную, золотую свадьбы. Как совсем недавно на День шахтера и бриллиантовый юбилей Панченко собралось 22 человека, семья-то большая: три сына, семь внуков и семь же правнуков, а еще снохи, зятья, сватовья. Шумное празднование пришлось частично вынести на улицу, квартирка маленькая, да и боязно такую большую семью на втором этаже собирать. Никак, потолок провалится. Но всё обошлось.

Гости разъехались, а старшие Панченко теперь шутят: "Нам наказ дали: мол, бриллианты на Марсе уже есть, платины не хватает. Так что надеемся до 70-летнего юбилея дожить, до платиновой свадьбы!"

Татьяна Эмих.

"Кузнецкий рабочий"