Вы-мы-ты-я, или Кто есть кто?

Под пересуды о теперешнем паводке из глубин памяти сияющим компакт-диском выплывает льдина и начинает грузить тебя вроде бы уже не подлежащей восстановлению информацией.

...Май 1977 года. В Новокузнецке и его окрестностях редкое для наших мест наводнение. Фотокоры газеты дежурят на берегах Томи и Кондомы. Снимают завалы садовых домиков, бульдозеры на подмытых дамбах, недоумевающих коров - их рога выпирают из лодок, как форштевни. Только успевай снимать и уворачиваться от милицейских чинов. Удостоверения "Кузнецкого рабочего" на них не действуют: "Кто разрешил съемку? У нас команда пленки засвечивать".

Тогдашняя власть природные катаклизмы рассматривала как несанкционированные демонстрации, провоцирующие инакомыслие. Деталей не знаю, но в редакции говорили, что шефу, Анатолию Никифоровичу Сосимовичу, пришлось объясняться "наверху" по поводу фоторепортажа о наводнении, напечатанном на последней странице.

Через какое-то время стихия вошла в бюрократические берега - в Совмин ушли бумаги госкомиссии по ликвидации последствий... И тут выяснилось, что правительство не шибко расположено верить в присланные ему акты с приложением инвентаризированных ужасов стихии. Размер запрашиваемых компенсаций за ущерб, который понесли город и его промышленность, требовал более основательных подтверждений. Например, в виде фотодокументов. Короче говоря, комиссия бросилась в "Кузнецкий рабочий", где и отыскала вполне впечатляющие кадры...

На днях Владимир Путин, отчитываясь перед Госдумой, сказал: "Весь мир нам завидует. Я вам точно говорю". Премьер имел ввиду конкретно "плоскую" ставку подоходного налога в России, способствующую многократному росту собираемости и т.д. Ну а в более широком контексте намекал на то, как повезло стране, где удается бесконфликтно сочетать интересы крупного бизнеса и мелкого (по доходной части) народа. Словом, мир нам завидует.

И вот захотелось уточнить: нам - это кому? Местоимение первого лица "мы" (в дательном падеже “нам”) в условиях современного российского общества – слишком неопределенная часть речи. Если, скажем, "мы" включает доменщика или электролизника, проходящих сейчас собеседование относительно шансов своего дальнейшего трудоустройства в "Евразе" и "Русале", то им вряд ли кто завидует. А если это местоимение множественного числа подразумевает очень немногих в масштабах страны топ-менеджеров, получивших в качестве премий по итогам 2008 года по нескольку десятков миллионов рублей из господдержки? Тогда, конечно, измерить скорбь и зависть заграницы по поводу "бонусов по-русски" не представляется возможным. После скандалов с премиальными в европейских и американских компаниях, получавших антикризисную помощь, тамошние "топы" уже не притопывают и не прихлопывают от полноты чувств. А наши и вспоможение для компаний выбили (как же – ведь это структуры, в которых велика доля госкапитала), и себе кой-чего отломили (чай, оказывают бесценные управленческие услуги в рыночных условиях). Даже АвтоВАЗ, имея долгов на 44 миллиарда, но еще не выклянчивший у государства окончательных гарантий на их покрытие, сумел таки оказать материальную помощь своему совету директоров - по 4 миллиона рублей каждому из 12 его членов.

Говоря, что "нам завидуют", Владимир Путин явно подразумевал под "нами" некую человеческую общность. И что она объединена не только суперязыком, суперпространствами и суперисторией, но еще и единством простого экономического интереса. Хочу верить премьеру всей душой. А в уме все таки держу известный тезис: у капитала отечества нет, как, впрочем, и у наемного труда. Мне самому очень не нравится этот постулат. Но контраргументов не нахожу.

На днях нашему фотокору Валентину Волченкову, который уже не может, как тридцать лет назад, сигать через заборы, спасая камеру и пленку, пришла в голову вполне респектабельная идея: "А хорошо бы запросить на НКМК разрешение на фотосъемку последних рабочих дней на пятой домне перед консервацией 15 апреля. Как знать, может на комбинате уже никогда не будут варить чугун. А ведь это история завода и города..."

Позвонили по такому случаю в профком. Там ответили, что идея хорошая, только пропуск и разрешение на съемку надо запрашивать у начальника управления режимом НКМК. На следующий день фотокор с челобитной от редакции посетил соответствующий кабинет. Его хозяин тоже был не против фотокадров для истории. "Но, - говорит, - такие разрешения не в моей компетенции. Это к гендиректору комбината надо обращаться..."

Признаться, при прежнем строгом режиме нравы были попроще. Я вот думаю, придет такое время и новый Карамзин нового века напечатает какую-нибудь "Корпоративную Историю Государства Российского". А глава, посвященная "Евразу", будет без фотодокументов. Кто ж поверит, что была у нас когда-то общая на всех история?