Его Величество Национальная идея

Популярность русского самовара сродни популярности русской матрешки. Интересно, что оба символа России вовсе не российского происхождения - один из Японии будет, другой - из Китая.

Вчера У сибирского самовара судьба переселенца. Его, как самое дорогое, вкупе с иконами, столовым серебром, перинами и лошадьми везли сюда многочисленные народы "Малыя и Белыя и Великия". На крутых самоварьих боках - отметины, печати, медали. По ним можно изучать история россйской самоварной промышленности. Клеймо - это признание заслуг изготовителя: кому попало быть поставщиком, к примеру, царского двора, не пристало. У самовара десятки форм: "дуля" (груша), "репка", "яйцо", "желудь"... Но самая рапространенная, да и, пожалуй, самая практичная - "банка". Устойчивая к деформации, падениям и переворотам. Тем не менее отыскать две совершенно одинаковых - невозможно. В том весь интерес коллекционера. В последние год-два отношение к самовару изменилось: от равнодушия и пренебрежения до внимания, переходящего в навязчивую страсть. Возможно, что этот поворот в сознании новокузнечан совершили сами собиратели. Прочесывая пункты приемы металла в поисках вожделенной "бытовки" (самовар - предмет быта), они заинтересовали приемщиков, заставили иначе взглянуть на "золотого Ивана Иваныча" и объявить на него охоту. Сейчас разыскать один самовар в год - большая удача. А еще каких- нибудь четыре года назад приемщики за неделю набирали машину, груженую сплюстнутыми в лепешку - для удобства погрузки -самоварами. С этой же целью "чайники с трубой" подвергались частичной разборке: отвинчивались краны, ручки и другие части. Что уж говорить о подносе, сахарнице, конфетнице, вазы для печений и других приборах. Они уже давно отделились от самовара, затерялись и живут отдельной жизнью, сами по себе, хотя когда-то воспринимались как сопровождающие его приборы. Сегодня "Прикипеть" к самовару - это судьба. Один увлеченный "самоварный мастер", пожелавший сохранить инкогнито, например, очень долго смотрел на "пузатого" снисходительно. Судьба подфартила ему дружбой с известным в городе знатоком старины и реставратором Евгением Ивановичем Вшивковым. Он долго внушал нашему герою (назовем его N.) - - обрати внимание, мол, восхитись... В конце концов зимним вечером самовар (диво дивное!) появился перед упрямцем на обочине новокузнецкой улицы... Шел пушистый снег, а самовар торчал из сугроба, снегом еще не припорошенный. И ни души вокруг... и тишина наверху, на ближайших балконах... а рядом (ну, совсем немыслимо!) валялись отколовшиеся при падении кран, комфорка и крышка... С этого эпизода и началась "пламенная страсть" мастера. Попадают к нему самовары тусклые, исшорканные, израненные, в шрамах и вмятинах на истерзанном тулове, колченогие, обезглавленные и обезрученные. На реанимацию такого бедолаги, в среднем, уходит месяц: "Лудим! Паяем!" И не по часу - по два, ради развлечения, а по восемь часов в день, не считая подготовительной работы! Труд этот до того утомителен, что мастеру в буквальном смысле приходится скрываться от многочисленных предложений отреставрировать самовар или - того пуще! - продать что-нибудь из своей коллекции. Удивительно, как спустя время в руках мастера преображается старый самовар. Настоящее "самоварное золото", жар, аж глаза слепит! В него, как в зеркало, засмотришься, и жизнь светлей кажется - столько солнца и душевного тепла исходит от странного создания руки человеческой. Каждый самовар с душой и характером. Душа и болеть может, и вылечиваться, и парить, и умирать... Характер - формироваться, портиться, теряться... Его Величество Самовар может он быть самовлюбленным фатом, шкодливым хитрованом, разухабистым рубахой-парнем. Вот у этого "самовара- эгоиста" - объемом всего на один стакан чаю - душонка маленькая, как мускатный орех, жажду не утолит, но тщеславие потешит. У того, которого именуют на французский манер "tet-a-tet" вместимостью два стакана, - чуть поболе, но желаний потаенных в нем столько, что насладиться не успеваешь, только раззадоришься. У "самовара - кухни" "середка" истинно русская - широкая, хлебосольная. Все имеющееся на стол и без остатка - пейте-ешьте гости дорогие! В артельном самоваре дух крестьянина - бедняка. Вроде бы и на всех - до восьмидесяти литров может содержать "самоварный общак", - а все-таки пустоват. Завтра То, что сейчас выпускает наша промышленность под видом электрического самовара - издевательство, недостойное великого имени "Ивана Иваныча". Форма, вместо многочисленных прежних, куцая. Кран, простите, посреди пуза, а не там, где ему следует быть... Приходится, испив кипяток до уровня крана, затем наклонять всю огромную "дуру", чтобы нацедить еще, и вспоминать при этом статую "Писающего мальчика". - Вот мы все о национальной идее толкуем! - с жаром произносит N. - А самовар - он и есть эта самая объединяющая русская идея! - Почему бы не придумать электрический самовар, - - на подставке, как все теперешние современнные чайники, но при этом сохранить его самобытность. Да народ его с руками оторвет! Действительно, вот бы нашелся бойкий человек, организовал разработку идеи, возродил производство, поставил на поток, пустил в оборот. Я бы первая в очередь за таким самоваром встала! Вечерком села бы за круглым столом с кружевной скатертью, отломила бы румяной ватрушки с творогом, прихлебнула ароматного чаю ... Этак неспешно, лакомо, по-русски. Лариса Михайлова.