Чем Telegram опасен для властей

Судя по новостным лентам, запрет мессенджера Telegram на минувшей неделе явился центральной темой русскоязычного информационного пространства.

Чем Telegram опасен для властей на самом деле?

Казалось бы, спектакль под названием «Борьба государства за контроль над Интернетом» длится 4 года. Запретили уже несколько мессенджеров, целую социальную сеть, тысячи сайтов и форумов. Даже с самим Telegram власть бодается больше года. Откуда же сегодня ажиотаж? Откуда у общества бодрящее чувство сюжетной новизны?

Первое, что приходит в голову: количество, наконец, перешло в качество. Именно эту гипотезу облюбовали либеральные мыслители. И вот читаем: блокировка Telegram завершила оформление конфликта поколений, на подходе новый «крестовый поход детей»; «диванное войско» созрело для того, чтобы «встать и проголосовать» за Яшина или Гудкова; Павел Дуров стал «символом сопротивления, выбравшим для нас и для себя свободу и пославшим Роскомнадзор вместе со всеми, кто стоит за ним, с ним и рядом, так, как раньше никто не пробовал».

Мифология «Возьмемся-за-руки-друзья» смотрится, конечно, шарманисто, но, к сожалению, только в рамках либерального информационного пузыря. За его пределами 

Как иначе назовешь глушение динамитом 19 млн интернет-адресов, после которого озеро устилается толстым слоем случайных рыбешек, а зловредная щука, ради которой все, собственно, и затевалось, продолжает насмешливо шевелить жабрами? Подобному фарсу «крестовый поход» взявшихся за руки детей лишь добавит элемент дурашливости.

Ощущение фарса дало ход гипотезе с модным конспирологическим душком: а что если российская власть сражается с Telegram… по одну сторону баррикад?

В январе я рассказывал читателям «Новой газеты» о подготовке братьями Дуровыми грандиозного ICO (первичного размещения монет) нового проекта TON, призванного превратить Telegram в независимую финансовую систему.

Изначально планировалось провести закрытую подписку среди «крупных инвесторов из списка мировой финансовой элиты» для получения $500 млн. Реальность превзошла ожидания, и первое предложение ICO принесло организаторам $850 млн. Вторая оферта криптовалюты — еще столько же. В промежутке подтянулся Абрамович и купил токенов на $300 млн. Итого: $2 млрд, и это только начало.

Предположим теперь, что российское государство, с его опытом удачного вписывания в проекты Дурова через дружественные коммерческие структуры (разумеется, с безупречным информационным сопровождением, знакомым нам со времен выкупа «Сибнефти»: «отняли бизнес», «выдавили из страны» и т.п.), находится «в доле» и грандиозного проекта TON.

При таком раскладе глушение динамитом 19 млн IP-адресов начинает играть новыми красками.

Рассвирепевший мамонт тоталитаризма закусил удила и крушит на своем пути все без разбора — чем не идеальный репутационный фон для новой криптовалюты, создаваемой на площадке Telegram? Идеальный, разумеется, для западного общества, в котором, как известно, кучкуется «финансовая элита», призванная формировать стартовый капитал TON.

Чуть позже объясню читателю, почему считаю финансовую конспирологию гипотезой такой же ошибочной, как и официальная версия. Последнюю, кстати, даже забыл помянуть. Видимо, в силу ее комичности: государство-де ведет борьбу с террористами, шифрующимися в чатах Telegram, не пожелавшего поделиться с компетентными органами ключами криптозащиты.

Еще комичнее выглядит официальное объяснение безразличия Роскомнадзора к конкурирующим с Telegram мессенджерам: оказывается, правоохранительные органы просто еще не обращались с требованием внести эти программы в реестр организаторов распространения информации. У ФСБ были претензии к Telegram, поэтому ее блокируют. К WhatsApp, Viber, Facebook Messenger или Instagram у ФСБ претензий нет, поэтому в них террористам тусоваться не возбраняется.

Самая популярная в среде гуманитарной интеллигенции гипотеза связана с некомпетентностью власти: нужно же быть такими криворукими, чтобы нелепо разносить посудную лавку, даже не поцарапав виновника торжества. Как непрофессионально!

Предположим на миг, что Роскомнадзор блокирует сегодня не выборочные IP-адреса, а целые подсети (между прочим, впервые в своей истории) не потому, что там работают дураки, а потому, что ведомство тестирует грядущую изоляцию Рунета по китайскому образцу,

или — менее кровожадная гипотеза — банально изучает реакции общества на веерное отключение информационного пространства. Как вам такая картинка?

Но пора раскрыть и карты автора. Предлагаю читателю освободиться от двух иллюзий: статичной картины мира и веры в существование первопричин.

Очень часто внешне однозначные явления вызываются причинами разной природы, которые к тому же динамически меняются. Борьба государства с Telegram — хорошая иллюстрация сказанного.

Первый вопрос, который поможет нам понять происходящее: почему государство так решительно взялось именно за Telegram, а не за WhatsApp, например, или Signal?

Потому что компания Дурова не просто уклонилась от кулуарных переговоров, которые приняты в отрасли, но довела дело до суда, а затем демонстративно отказалась подчиниться судебному решению. Иными словами, государство борется не с Telegram конкретно и даже не с мессенджерами в целом, а с символом, со знаком. Имя этого знака — открытое неповиновение.

Анализ предыдущих казусов борьбы ФСН с интернетом говорит именно о ритуальном противостоянии.

Государству нужен не безлюдный интернет, а интернет, признающий альфа-доминирование вожака.

Все ранее «заблокированные» сайты, форумы и программы продолжают замечательно функционировать. Только делают это тихо, без лишней огласки, соблюдая ритуал приоритетов.

Telegram бросила государству открытый вызов. Тем самым она превратилась в символ неповиновения. Результат налицо: ковровая бомбардировка с нулевой эффективностью, зато с наглядной демонстрацией готовности государства идти до конца (той самой, где не нужен мир, в котором нас нет).

Второй вопрос, проясняющий ситуацию:

Почти не сомневаюсь, что не планировал. Если бы после стандартной точечной блокировки адресов Telegram по примеру ранее «заблокированных» сервисов тихо обратился к проверенным методам противодействия — прокси и VPN, сегодня об этом противостоянии напоминала бы разве что галочка в журнале Роскомнадзора о выполнении работ.

Вместо этого братья Дуровы задействовали целый арсенал средств демонстративного неповиновения, которые и породили последующую реакцию разъяренного альфа-государства.

Осталось объяснить, почему конспирологическая версия с финансовой долей государства в проекте TON представляется мне надуманной.

Пока неистовый мамонт ФСН крушит без разбору сервисы-сервизы в посудной лавке, Павел Дуров постит в твиттере свой голый торс под хэштегом #вызовпутинубезрубашки и рассказывает о любимом фильме «300 спартанцев». Что вам напоминает такая картинка? Правильно — буффонаду. Бурлеск в стиле Рабле. Карнавал.

Власть никогда, нигде, ни при каких обстоятельствах не выставляет себя добровольно в смешном свете. Даже если у власти есть какая-то для этого выгода. Выглядеть смешной — самый страшный сон любой власти. Что угодно, но только не это. Можете себе представить, чтобы Сталин был смешным? Или — людоед Иди Амин? Пол Пот? Посмотрите на патологически серьезные лица лидеров свободных демократий и вы поймете, что самоирония им чужда не меньше, чем любой диктатуре.

Короче говоря, нет таких IPO и ICO, нет таких проектов и таких денег на свете, ради которых власть добровольно согласилась бы выставить себя на всеобщее осмеяние. Вероятнее всего, мы имели изначально дело с рядовым альфа-ритуалом, который, выйдя из-под контроля, превратился в корриду, а завершился фарсом. Одно дело оказаться смешным по ошибке, другое — пойти на осмеяние добровольно.