Цепочка простая: наше предложение — их ответ — наш ответ на ответ. Впрочем, с последним все более-менее понятно. Поскольку и с «их ответом» все было в основном понятно — уже когда делали предложение. Но надо дождаться Главного Ответа.

На российском политическом языке — это решение президента Путина после консультаций с военными и политиками. Его детали будут важнее основного смысла, уже заявленного министром Лавровым (мол, на наши главные озабоченности «партнеры» ответили отказом, и это нас не устраивает).

Правда, состоялась парижская встреча в «нормандском формате» по Украине на уровне «политических советников», они обсуждали выполнение Минского соглашения восемь с лишним часов и намерены через две недели продолжить выяснение несостыковок в его трактовке. То есть пока пауза — тревожная, но с проблесками надежды на продолжение переговоров, а не на их срыв и разворачивание зловещего «военно-технического ответа».

И все это на фоне воинственного клекота, причем со всех сторон.

В России — милитаристское беснование пропагандистов и безответственные «предложения» различной по партийной принадлежности думской публики (признать непризнанные донбасские «республики», накачать их оружием и, конечно же, что неизбежно, российскими инструкторами по его обслуживанию).

Интересно, чего здесь больше — самодеятельной активности партии войны, почувствовавшей, что Кремль колеблется и надо подтолкнуть качели в свою сторону, желания потрафить «начальнику» своей жесткостью (она всегда «патриотичнее» и менее наказуема, чем проявление мягкости) или разыгрывания Кремлем банальной инсценировки про злого и доброго полицейского: мол, смотрите, «партнеры», у нас вот такое есть общественное мнение, мы-то в целом за дипломатию, но не упустите шанс, договаривайтесь, пока не поздно.

Подозреваю, что всего понемногу, что и здесь имеем дело с гибридами — если бы партийные функционеры и их медийные коллеги по обслуживанию Кремля (даже если они убежденные члены партии войны) опасались, что их действия воспримут там как абсолютно вредные, вряд ли бы они так буйствовали.

На Западе свое — это бесконечное обсуждение вторжения России на Украину, не утихающее ни от сомнений многих западных политиков и экспертов в его реальности, ни от бесконечных опровержений российской стороны.

И на этой стороне тоже свои ястребы, причем тоже разной партийной и медийной принадлежности. И тоже разные мотивы, включая давление на переговорный процесс.

Конечно, такой способ тылового обеспечения дипломатии вовсе не обязательно ей способствует, есть подозрение, что совсем наоборот. Но и сама дипломатия в нынешних переговорах и ответах на ответы грешит манипуляциями и правовым наперстничеством. Об этом — чуть подробнее.

Один из главных тезисов главы российского МИДа Сергея Лаврова, клеймящих правовую недобросовестность противной стороны, — это игнорирование ее представителями полноты формулировок Стамбульского документа саммита ОБСЕ 1999 года и Астанинской декларации саммита ОБСЕ 2010 года. Там, по замечанию Лаврова, сделанному в пятницу в интервью радиожурналистам, «содержались взаимосвязанные принципы обеспечения неделимости и безопасности. Запад выдирает из этого пакета только один слог: каждая страна имеет право выбирать себе союзников. Выбирать военных союзников. Но там-то это право оговорено условием. И обязательством каждой страны, под которым подписались западники, — не укреплять свою безопасность за счет безопасности других».

И действительно, в этих документах, подписанных лидерами всех стран — членов ОБСЕ, содержатся соответствующие пассажи. Стамбул:

Этот же принцип зафиксирован и в астанинской декларации.

Это правда, что западные представители базируются на тезисе о праве членов ОБСЕ вступать в союзы и «забывают» о принципе ненанесения ущерба безопасности других. Но в том-то и состоит хитрость всех сложно согласуемых на основе компромиссов многосторонних документов, что они создают массу возможностей различных толкований или, по словам Лаврова, «выдираний». Российский министр, со своей стороны, почему-то не вспоминает другие положения этих документов. Например, фрагмент о недопустимости сфер влияния. Стамбул:

То же, слово в слово, содержится и в астанинском документе.

Здесь в одном предложении и основания для упрека в адрес НАТО (за то, что своей «евроатлантической» системой безопасности игнорирует безопасность других), и неприятие сфер влияния, в пристрастности к которой западные политики и политологи постоянно обвиняют Россию. Вспоминая и ХIХ век с его российско-британской борьбой за Среднюю Азию, и «ялтинский сговор», и претензии России на особые отношения в постсоветском пространстве. Но, видимо, тему «преимущественной ответственности» и сфер влияния у нас решили не трогать как слишком «кислотную» — себе дороже.

Не вспоминает наш министр и о том, что все документы ОБСЕ базируются на никем не отмененном базовом и фундаментальном «декалоге» принципов европейской безопасности из Хельсинкского Заключительного акта 1975 года, в котором содержатся принципы «уважения прав, присущих суверенитету», «неприменения силы или угрозы силой», «территориальной целостности государств» и «нерушимости границ», которые неоднократно нарушались, в том числе, и Россией. Кстати, последний принцип был в свое время с большим трудом продавлен делегацией СССР, которая тогда опасалась германского «реваншизма», то есть объединения в единую Германию ФРГ и ГДР, принадлежавших к противостоящим военно-политическим блокам — НАТО и Варшавскому договору.

Стоило бы напомнить этот принцип:

Не без греха и другая сторона.

И речь не только о замене западными представителями общей неделимой безопасности Европы «евроатлантической», которая противоречит принципу, по которому никакие государства и организации не «могут быть наделены преимущественной ответственностью за поддержание мира и стабильности в регионе ОБСЕ». Не только о выдвинутом Лавровым обвинении в игнорировании Западом тезиса о ненанесении ущерба безопасности другим странам, в частности, не членам НАТО. Продолжаются произвольные трактовки Минских соглашений и выполнения их пунктов различными сторонами конфликта.

В частности, на днях (...) американский визави Лаврова глава госдепартамента Энтони Блинкен публично заявил, что ни одна из сторон не имплементировала эти соглашения. Причем, главный саботажник — это, мол, Россия, которая «не имплементировала вообще ничего из того, что требуют Минские соглашения». Как будто что-то существенное сделала Украина.