А россиянам — чешуя?

Чтобы рыба была доступна россиянам, власти хотят ограничить наценку на нее торговым сетям.

На прошлой неделе сенаторы из верхней палаты российского парламента обсудили вопрос поставок рыбной продукции с главой Росрыболовства Ильей Шестаковым.

Достаточно время от времени обращать внимание на ценники в новокузнецких магазинах, чтобы понять, что цены на рыбу (причем мороженую!) упорно растут. Свежую, живую рыбу можно купить только в дни ярмарок, а стоимость охлажденной просто "кусается". Тем не менее в России объем добычи рыбы растет. Почему же цены не падают? Или хотя бы не остаются на прежнем уровне? (Сколько, по данным статистики, сейчас стоит рыба, вы можете узнать из таблицы на этой странице.)

"Улов на 9 ноября этого года — 4,24 миллиона тонн, что ниже прошлогоднего показателя на эту дату из-за неудачной лососевой путины, но в Росрыболовстве рассчитывают догнать прошлогодние объемы, — пишет издание. — Больше всего в России разводят и выращивают в контролируемых условиях как раз рыб лососевых пород — 140 миллионов тонн в 2021 году, хотя еще семь лет назад было почти втрое меньше. Шевелиться отрасль заставили продуктовые санкции. Растет вылов карповых, осетровых рыб, а также ценных гидробионтов — устриц, мидий, гребешков".

Но почему же нам от всего этого остается только чешуя?

Оказывается, рыба в основном идет на экспорт, причем главным образом сырье низкой степени переработки. А затем возвращается обратно в виде готовой продукции! Если кто и получает при этом доход, то это зарубежные переработчики, которых Россия фактически обеспечивает рабочими местами и прибылью.Правда, ситуация меняется: по словам главы Росрыболовства Ильи Шестакова, в 2021 году 28 процентов добытого в России минтая перерабатывали в нашей стране, а в 2017 — 2020 годах было лишь 16,5 процента. Между прочим, в США перерабатывают больше 90 процентов добытой рыбы.

"Только за счет морской акватории Дальнего Востока можно добывать как минимум на один миллион тонн больше водных биоресурсов, чем сейчас, цитирует главу Росрыболовства "Парламентская газета". — Но для этого нужны новые суда и портовая инфраструктура. Для решения проблемы ведомство использует механизм инвестиционных промысловых квот: Росрыболовство резервирует из общего допустимого улова 20 процентов наиболее востребованных на рынке видов рыбы, таких как треска, сельдь и минтай, за компаниями, которые обязуются в течение пяти лет построить новые суда на российских верфях. Причем получить инвестквоту участник программы может лишь после введения судна в эксплуатацию".

Первый этап программы инвестквот, стартовавшей в 2018 году, позволит, по словам главы Росрыболовства, построить больше сотни новых судов. В конце октября Госдума приняла в первом чтении законопроект о втором этапе распределения инвестиционных квот. Сегодня средний "возраст" рыболовецкого флота в стране — 33 года. То есть мы используем судна еще советской постройки! Интересно, почему нельзя было начать программу инвестквот не четыре года назад, а хотя бы четырнадцать?

Соответственно, неизбежно возникает вопрос цены. Несколько лет назад одна из наших читательниц буквально требовала, чтобы газета спросила у городских властей, почему в Новокузнецке нельзя купить рыбу — свежую и в то же время доступную по цене: "У нас в стране есть моря, где рыба добывается, а мы вынуждены покупать дорогую, перемороженную продукцию". Только быстро доставить в сибирский город с морского побережья такой скоропортящийся продукт можно только самолетом, а стоимость транспортировки будет включена в цену рыбы. То есть либо дешевая, либо свежая и качественная. Третьего не дано.

Например, по словам Ильи Шестакова, минтай в местах вылова на Дальнем Востоке стоит около ста рублей за килограмм, а в других регионах минимальная цена этой народной рыбы — уже 200 рублей. А то и дороже в полтора-два раза. И это не самая ценная рыба!

По мнению главы ведомства, необходимо внести изменения в закон о торговле, а торговым сетям, в частности, ограничить наценку на демократичные сорта рыбы.