Лекарства в России: думать заранее, что сейчас купить

Пока чиновники обсуждают проблемы импортозамещения, жизненно важные препараты исчезают из российских аптек.

Проблем с получением россиянами лекарств нет, но проблемы есть. Такой вывод напрашивается, когда, придя в аптеку за нужным препаратом, россияне все чаще слышат в ответ: "Давно закончился, когда будет — не знаем, звоните".

Да и чиновники от здравоохранения, еще недавно призывавшие сограждан не паниковать, мол, ситуация с лекарствами под контролем, нынче вынуждены признать, что не так уж она и проста. Санкции, введенные против нашей страны, дают себя знать и в фармакологии.

Несколько крупных зарубежных компаний-поставщиков сырья ушли из России.

Что в свою очередь "потянуло" за собой рост стоимости лечебных средств, в том числе жизненно важных. В среднем с конца февраля цены на них выросли на 5%. На медикаменты, скажем так, не первой важности, такие, как, например, аспирин, нафтизин, лейкопластырь и т. п., — на 15% (при незначительном, 0,5%-1%, и, как считают эксперты, временном понижении в мае).

Он у нас, оказывается, тоже импортный. Свой не всегда подходит из-за низкого качества (дожили!).

К июню наметился еще и дефицит специализированного оборудования. В частности, хроматографических колонок — трубок, заполненных сорбентом, с помощью которых сложное вещество разделяют на составные компоненты. Используются эти колонки при разработке новых препаратов, а также для контроля качества уже зарегистрированных.

Поставлялись они в нашу страну из Германии и США.

Напряженка и с приборами, позволяющими оценивать однородность лекарственных веществ (хроматографами). Ввоз их в РФ запрещен санкциями. Мало того, что не получить новые, но и обновить имеющиеся станет теперь проблематично.

Чем грозит все это нашим потребителям?

Ухудшением качества тех препаратов-заменителей (аналогов), которые, как обещает Минздрав РФ, начнут производить в нашей стране. По крайней мере, на тот период, который может занять перестройка всего процесса производства — от изменения формулы конкретных лекарств до технологии. А это явно не один месяц.

Известно, что основной причиной смертности в нашей стране на протяжении многих лет являются болезни системы кровообращения (COVID-2019 — отдельная история). То есть, сердечно-сосудистые. Смертность от них по данным Росстата составила в 2020 году (за 2021-й информации пока нет) без малого 44% от общего числа умерших.

Согласно опросам медиков из профессионального сообщества "ВрачиРФ", более десятка из них уже либо исчезли, либо вот-вот исчезнут из наших аптек, исчерпав имеющие там запасы. А прямые аналоги по действующему веществу есть не у всех лекарств данной линейки. И как быть тем, кому принимать их необходимо постоянно?

— То, что творится в последнее время с лечебными средствами, иначе как бардаком не назовешь. Перебои с поставками коснулись практически всех наименований. Причем, не только импортных, но и тех, что производятся у нас, — ответила на звонок корреспондента «СП» петербургский провизор Наталья Мошковцева (фамилия изменена).

В Кузбассе выявлены лекарственные препараты сомнительного качества.

— В результате многие люди вынуждены сейчас отказываться от льготных рецептов из-за того, что по ним не достать нужных лекарств и покупать их на свои деньги. Тоже не без проблем и втридорога. В аптеке, где я работаю не первый год, никогда не было недостатка, например, с карбамазепином (препарат для эпилептиков — авт.). В апреле это случилось впервые. При том, что его давно производят в России. Как такое может быть?

«СП»: — Некоторые врачи говорят, что виноваты закупщики из профильных стационаров…

 — Да, больницы закупают впрок, боясь остаться ни с чем. Хотя не могут не знать, что у любого лекарства есть свой срок…

По этой же причине — не остаться «на бобах» — в некоторых регионах страны в пять-десять раз увеличились продажи гражданам и больницам препаратов для щитовидной железы. Сердечные. Для больных диабетом. Запасливость потенциальных пациентов рискует обернуться серьезными проблемами. В первую очередь, для аптек.

Что же те, от кого зависит лекарственная безопасность страны — специалисты здравоохранения, законодатели, предприниматели?

Как собираются они решать все увеличивающееся число проблем в деле обеспечения сограждан медикаментами?

Для чего предлагают перейти на электронный документооборот, сведя тем самым к минимуму бюрократические процедуры, а также ускорить выход на рынок отдельных препаратов. Об этом на профильной сессии Петербургского экономического форума-2022 сообщил Александр Петров, председатель подкомитета по вопросам обращения лекарственных средств, развитию фармацевтической и медицинской промышленности Госдумы РФ.

К слову, ускоренная процедура регистрации давно и успешно используется в ЕС и США. Там и регуляторов на порядок больше: в России регистрацией лекарств занимаются 60 экспертов, в Европейском медицинском агентстве — 4500. Тот опыт «недружественных партнеров», который точно не грех перенять.

Сама сессия по лекарственной безопасности проходила на ПМЭФ впервые за 25 лет, и собрала представителей, кажется, всех заинтересованных сторон от государства и бизнеса. Другое дело, о чем они говорили и к чему в итоге пришли.

Министр здравоохранения РФ Михаил Мурашко отметил, что «российская фармацевтическая отрасль активно развивается, наращиваются научные компетенции в стране». «Мы должны двигаться к обеспечению полной локализации и при этом формировать новые рынки сбыта, — заявил он. — При выходе на полные мощности наши производства могут обеспечить не только собственных граждан, но и покрыть запрос зарубежных стран, потенциал для этого есть. Можно привести в пример опыт работы отрасли в пандемию, когда Россия экспортировала и вакцины собственного производства, и лекарственные средства».

Олег Янушевич, ректор Московского медико-стоматологического университета им. А.И. Евдокимова" - о том, что «200 миллионов обращений в стоматологические клиники в год, свыше 5000 наименований товаров, используемых на практике, определяют необходимость создания полного цикла импортозамещения в стоматологии для качественного и бесперебойного обеспечения потребности граждан РФ».

Юрий Жулёв, сопредседатель Всероссийского союза пациентов — об исчезновение жизненно важных лекарств из системы, как «огромном вызове Запада, который мы должны оценить, проанализировать и сделать определенные шаги для того, чтобы такого больше не повторялось». Какие именно шаги предложил он сам? «Выстраивать качественный диалог с людьми, которые являются главными бенефициарами деятельности по обеспечению лекарственной безопасности населения».

Алла Самойлова, руководитель Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения — о «серьезных задачах, требующих сегодня взвешенного и профессионального подхода в развитии отечественной фармацевтической промышленности».

Виктор Фесенко, первый замминистра здравоохранения уверил, что «отечественная промышленность способна производить практически весь ассортимент из перечня жизненно важных — порядка 80% c различной степенью локализации». Жаль, не сказал, когда эта сказка может стать, наконец, реальностью.

В общем, много было выступающих. Долгим разговор. Единодушие среди участников почти во всем. Конкретика? Решения? Что-то близкое к этому прозвучало разве что в выступлении Дмитрия Галкина, директора департамента фармацевтической промышленности Минпрома и торговли РФ. Да и то вскользь, мимоходом.

— Есть группа препаратов — социально значимых, где государство должно брать на себя производство, — сказал он. — Это отдельные очень низкомаржинальные, но крайне востребованные, дешевые и среднего ценового сегмента лекарства, для которых существующие механизмы балансировки не работают. Их достаточно большое количество, мы их запускаем (видимо, в производство? — авт.), и до 2024−2025 гг. они так или иначе все будут реализованы.

Что имелось в виду под «так или иначе», Дмитрий Сергеевич уточнять не стал.