Скончался Сергей Николаев

На 68-м году скончался бывший тренер новокузнецкого "Металлурга", ярославского "Торпедо" (с 2000 года — "Локомотив") и уфимского "Салавата Юлаева" Сергей Николаев.

Николаев, родившийся в Челябинске в 1946 году, начал игровую карьеру в местном "Тракторе". После он защищал цвета воскресенского "Химика" и "Салавата Юлаева".

Тренерскую карьеру Николаев начал в "Торпедо", где проработал в 1980-1990 годах. За семь лет тренер с командой поднялся из второй лиги в высшую. После специалист уехал в клуб второго немецкого дивизиона "Кассель", а в 1992 году вернулся в Ярославль. Через четыре года он ушел из "Торпедо".

С 1996 года Николаев работал в череповецкой "Северстали", новокузнецком "Металлурге", саратовском "Кристалле", "Салавате Юлаеве" и новосибирской "Сибири". В 2005 году он отошел активной тренерской деятельности, участвуя в ветеранских турнирах и выступая в роли эксперта в СМИ.

Прощай, Сеич…

Господи, вот уж кому, казалось, отмеряна тысяча лет, так это ему, Сеичу. Разговаривая со всяким корреспондентом, вкраплял непременно любимую историю - о том, как в сорок лет подтягивался на одной руке. А чтоб тот поверил, протягивал пятерню: "Ну-ка, дай руку. Чувствуешь?" Корреспондентские пальцы хрустели от такого рукопожатия. Николаев был доволен. Вспоминал Юрия Моисеева, другого крепкого человека: "Тот кому-то руку так пожал, что сломалась. Я ломать не буду, тебе писать еще…"

Он был классным тренером - той самой советской школы, которая сегодня уходит дальше и дальше. Обрастая небылицами. Поднял почти все команды, где работал. Но об этом будут рассказывать многие.

Четырнадцать сезонов отработал в ярославском "Торпедо" - и под его руководством команда второй лиги стала одним из лидеров отечественного хоккея. Новокузнецк, с которым Николаев забирался на самый верх, с тех пор до медалей не дотягивался. Какие уж там медали.

***

Я не знаю второго человека в хоккее с таким шлейфом прибауток. Фольклора. Вот уж кого будут помнить долгие, долгие годы.

Помниться будут мелочи - о многих из которых не расскажешь. Во всяком случае, сейчас - все у Сеича делалось через матерок. Но годы пройдут, а Николаева будут вспоминать. Всякий, у него поигравший, нет-нет, да и вставит в разговор: "А Сеич говорил…"

Николаев был очень веселым человек. Пожалуй, самым веселым в нашем хоккее. На смерть его откликнулись все, пишущие о хоккее, - я перечитываю сейчас эти некрологи… Все со скорбных нот незаметно для себя переходят на смешливые. Обаяние Сеича разгоняет печаль даже сейчас, когда объявлено место и время воскресной панихиды. Но в воскресенье Ярославль снова станет столицей печали нашего хоккея.

Выросло поколение, не знающее такого тренера. Хочется рассказать обо всем: вы не представляете, мальчишки, какие были люди!

***

Начинаешь вспоминать - и всплывают в памяти обрывки. Как-то встретились в Уфе. Под мышкой у Николаева - охапка кассет. Вытащил одну:

- Вот, лучшие матчи Третьяка, серия "ХХ век". Посмотрю, есть ли мой гол. Забил в Воскресенске с центра площадки. Чувствую - пропускают меня защитники. Сейчас в зону войду, навалятся разом, шайбу отберут и вот тебе контратака. А я тоже не дурак…

Николаев замер на паузе - как большой артист. Благодарно замер и я.

- …я тоже не дурак! - продолжил Сеич. - Знаю, что в ближних бросках Владик царь и бог, а издали не видит. Ка-а-к дал - о перекладину, и гол! Народ встал!

Вспоминаю, как встречал меня в Ярославле возле железнодорожного вокзала.

- У меня такая машина - точно узнаешь. Не сомневайся.

Я заглядывал в окна всякого джипа. Рассматривал сквозь тонировку сидевших за рулем. Крепкие ярославские парни в кожаных куртках были весьма недовольны.

Наконец подъехал чудо-транспорт, никакому крутому не снившийся. Словно наждачкой натертый джип. Почти броневик.

- Это мне в Новокузнецке недоплатили, - похлопывал по рулю Николаев. - Говорят: "Машину возьмешь?" Этот джип уникальный, таких в России нет. Машина японской морской пехоты.

***

Рассказывал мне Сергей Алексеевич, как ставил после поражения прямо в автобусе собственным игрокам кассету эротического содержания: "Пусть смотрят, что с ними сегодня делали".

От тренерской работы Сеич потихоньку отходил. Не превращаясь, однако, в старика. Наоборот. Корреспонденты его не забывали - отмерявшие ради него триста километров от Москвы. А кто-то дозванивался - расспрашивая про Уфу, например. Где Николаев работал. Короткими разговоры с Сеичем не были.

Всякий встретившийся с ним корреспондент желал после новых и новых встреч. Интервью превращалось в спектакль - и запоминалось надолго. Рассказ вел Сеича - и тот плыл за ним, словно по течению.

***

До сих пор не могу поверить, что Сеич умер. И знакомый номер больше не будет доступен никогда. Как и человек, делавший наш хоккей чуть-чуть ярче и веселее. Никогда не забывавший, что хоккей - игра.

sport-express.ru