Проект документа "Основные направления единой государственной денежно-кредитной политики на 2024 год и период 2025 и 2026 годов" опубликован на официальном сайте Центробанка.

"Основная цель денежно-кредитной политики Банка России — обеспечение ценовой стабильности, то есть низкой и стабильной инфляции, — говорится во вводной части документа. — С 2015 года Банк России при реализации денежно-кредитной политики следует стратегии таргетирования инфляции. Проведенный в 2021 — 2023 годах в рамках Обзора денежно-кредитной политики Банка России анализ указывает на эффективность данной стратегии: она способствует увеличению общественного благосостояния и позволяет успешно проходить кризисные периоды? Цель денежно-кредитной политики остается неизменной — поддержание годовой инфляции вблизи 4%".

Как поясняет Банк России, дальнейшее развитие ситуации в российской экономике зависит от ряда внутренних и внешних условий. Со стороны внутренних условий первостепенное значение имеет то, как российская экономика продолжит адаптироваться к введенным внешним ограничениям. И внешних условий немало: ключевое значение будет иметь развитие процессов фрагментации мировой экономики, динамика инфляции и денежно-кредитная политика в развитых странах, изменение финансового положения стран с формирующимися рынками, накопивших большие объемы долгов в иностранной валюте, изменение геополитической ситуации: "В зависимости от сочетания этих ключевых предпосылок Банк России рассматривает возможные варианты развития ситуации в базовом сценарии и двух альтернативных".

Базовый сценарий предполагает, что в ближайшие три года в мировой экономике не будет новых шоков:

"В базовом сценарии Банк России предполагает, что геополитические условия значимо не изменятся и введенные ограничения сохранятся на прогнозном горизонте. Центральные банки стран с развитой экономикой, стремясь снизить инфляцию, будут проводить жесткую денежно-кредитную политику продолжительное время. Это приведет к замедлению роста мировой экономики, что будет ограничивать рост спроса на товары российского экспорта".

При этом продолжится трансформация российской экономики. Но темпы её роста будут более умеренными, чем в 2023 году, — учитывая завершение фазы восстановительного роста. А в 2026 году российская экономика вернется на траекторию сбалансированного роста в 1,5 — 2,5%. "За пределами прогнозного горизонта рост российской экономики может ускориться за счет формирования новых производственных взаимосвязей, повышения квалификации рабочей силы и эффективности использования капитала, ввода новых средств производства в эксплуатацию, прогнозирует ЦБ РФ. — Под влиянием денежно-кредитной политики Банка России годовая инфляция вернется к цели вблизи 4% в 2024 году и останется на целевом уровне в дальнейшем. По оценкам Банка России, снижение инфляции к цели потребует поддержания ключевой ставки в среднем в диапазоне 7,9 — 8,3% годовых в 2023 году и 8,5 — 9,5% годовых в 2024 году. В дальнейшем по мере ослабления на прогнозном горизонте инфляционного давления Банк России будет снижать ключевую ставку, возвращая ее в долгосрочный нейтральный диапазон, который оценивается в 5,5 — 6,5% годовых".

Основные риски для российской экономики связаны с ухудшением геополитического фона и ситуации в мировой экономике в целом. С учетом этого Банк России рассматривает также два альтернативных сценария.

Сценарий "Усиление фрагментации" предполагает дальнейшее усиление процесса разделения стран на блоки.

Как отмечает регулятор, этот процесс, начавшийся в 2018 — 2019 годах, в 2022 году усилился "из-за роста геополитического напряжения". В дальнейшем усиление фрагментации будет выражаться в стремлении стран локализовать производства на своих территориях, ограничить доступ конкурентов к экономике и технологиям, строить партнерства по географической близости и дружественности в геополитической повестке.

При этом может возрасти и санкционное давление на российскую экономику: "Разделение на региональные блоки будет негативно влиять на мировую торговлю, сдерживать рост мировой экономики и приводить к снижению цен на мировых товарных рынках. В результате темпы роста российской экономики будут ниже в 2024 — 2025 годах по сравнению с базовым сценарием".

Как предусматривает этот сценарий, из-за нехватки импортных комплектующих будет ограничиваться внутреннее производство, плюс к этому из-за увеличения санкционного давления нас может ждать сокращение импорта. Все вместе будет означать увеличение разрыва между спросом и предложением, что отразится на ценах. "Инфляция в случае реализации сценария "Усиление фрагментации" в 2024 году вновь умеренно вырастет — до 5,0 — 7,0%, — предполагает Банк России. — Для возвращения инфляции к цели (4%. — Ред.) Банк России будет вынужден проводить более жесткую денежно-кредитную политику (ДКП) в 2024 — 2025 годах по сравнению с базовым сценарием. Инфляция вернется к 4% позже — в 2025 году".

Наконец, третий по счету и второй альтернативный сценарий — "Рисковый" — предполагает сохранение устойчивого инфляционного давления в развитых странах, что заставляет центральные банки ужесточать ДКП сильнее.

Соответственно, быстрое повышение процентных ставок ухудшит состояние финансовых организаций. "Реализация процентного риска для финансового рынка может обернуться ростом неуверенности и масштабным бегством из рисковых активов. Результатом может стать мировой кризис, сопоставимый по масштабу с кризисом 2007 — 2008 годов. Деглобализация в данном сценарии будет усиливать негативные эффекты финансового кризиса. Для российской экономики возможно дальнейшее усиление санкционного давления. На фоне рецессии в крупнейших экономиках мировой спрос упадет. Цены на нефть существенно снизятся", — такой прогноз, исходя из всех рисков, дает регулятор.

К восстановительному росту в 2 — 3% российская экономика, как считает ЦБ РФ, перейдет только в 2026 году, а её возвращение к сбалансированному росту остается за пределами прогнозного периода.

Чтобы предотвратить раскручивание "инфляционной спирали", Банк России будет вынужден существенно ужесточить денежно-кредитную политику. Ключевая ставка в 2024 году в среднем составит 12,5 — 13,5% годовых. В 2025 году для ограничения инфляционных рисков и обеспечения возвращения инфляции к цели Банк России будет также проводить более жесткую ДКП, чем в базовом сценарии. Инфляция вернется к цели в 2025 году.

А пока Банк России рисует прогнозные сценарии дальнейшей жизни (интересно, насколько оправдываются все эти прогнозы — с учётом только нарастающей геополитической напряженности!), депутаты всерьез обсуждают сокращение рабочей недели до 36 часов. Член комитета Госдумы по труду, социальной политике и делам ветеранов Светлана Бессараб заявила, что именно столько целесообразно работать россиянам — вместо 40 часов в неделю.

"По этому пути идут многие страны мира, и Россия должна быть в этом направлении прогрессивной", — цитирует депутата "Лента.ру". Бессараб ссылается на мировой опыт: мол, в ряде европейских стран рабочая неделя составляет от 32 до 36 часов — например, в Нидерландах, где работают до 33 часов в неделю, а уровень жизни достаточно высок.

По словам депутата, настало время для серьезного обсуждения на эту тему и в России, и аргументом в пользу такого решения является развитие цифровых технологий. Это обеспечило рост производительности труда, однако в таких условиях работники трудятся столько же, сколько и в СССР. "Мы относимся к работникам так же, как относились 50 лет назад", — считает депутат, а это, по ее оценке, ведет к "выгоранию" трудящихся.

Решение о механизме перехода, как предполагает Светлана Бессараб, следует принять работодателям совместно с профсоюзами. А потом в течение двух лет отработать такие механизмы в ходе эксперимента. Причем работодателей, добавила она, не нужно принуждать к участию — гораздо лучше стимулировать. Например, при помощи госзаказов, субсидирования.

Вот только коллеги по Думе оптимизм депутата не разделяют. Одни считают, что четырехдневная рабочая неделя несет риски переутомления и стресса. И хотя идея "четырехдневки", уже обсуждавшаяся ранее, больше всего нашла поддержку среди молодежи (ее одобрили 55% россиян младше 34 лет и 39% жителей России более старшего возраста), все упёрлось в зарплату, которая может сократиться с сокращением рабочего времени. Госзаказов на всех не хватит, а людям нужно зарабатывать: их рисковые прогнозные сценарии не устраивают.

Другие сомневаются, что эта инициатива своевременна, особенно сейчас, когда проводится СВО: надо, наоборот, работать больше, "делать всё для поддержки отечественной промышленности и экономики, и о послаблениях речи не идет". Попало Бессараб и за сравнение с опытом недружественных европейских стран: мол, у России — своя культура, своя история и традиции. Оказывается, 40 рабочих часов в неделю — это традиция…

Третьи думают, что не имеет значения, сколько часов работать — важно с каким качеством.

Зато в отличие от депутатов-теоретиков, практики идею поддерживают. "Ковид научил нас гибко адаптироваться и прочувствовать "удалёнку", привязка людей к офисам — скоро "канет в Лету", — цитирует "Российская газета" управляющего партнера компании "Русяев и партнеры" юриста Илью Русяева. — Существует практика четырехдневной рабочей недели, со смещаемым выходным среди недели, с фиксированной средой или пятницей. И среда показывает лучшие результаты, сотрудники меньше устают, они могут посвящать больше времени семьям, себе любимому и своему здоровью. Как следствие лучше работают и не устают к концу недели".

Так что одни депутаты говорят — работайте в поте лица, вторые предлагают работать меньше, а Банк России пугает мировым кризисом. Но если рисковый сценарий окажется реальностью, будет ли иметь значение, сколько часов в нашей рабочей неделе?