Путин, Сахаров и "Новое величие"

"Это чушь, конечно, и я на это обязательно посмотрю": Президент России высказался о деле обвиняемого в госизмене Ивана Сафронова.

Опубликована стенограмма заседания Совета по развитию гражданского общества и правам человека с участием президента РФ В. В. Путина 10 декабря.

Н.Сванидзе: Спасибо.

Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

У меня три вопроса, которые считаю важными. Прежде всего хотел бы обратить ваше внимание на ряд резонансных дел. Я занимался делом «Нового величия» и докладывал Вам о нём неоднократно. Кроме того, что дело было сфабриковано внедрённым провокатором, там есть ещё одна составляющая – пытки. Руслан Костыленков был избит и изнасилован молотком, я прошу прощения за натурализм. Это было медицински зафиксировано при поступлении в СИЗО. Документы есть у адвоката. Цель – принудить к самооговору.

Пытки уже, к сожалению, не исключение, а норма, система. Я предлагаю поручить прокуратуре в процессе апелляции по этому делу, будет апелляция, тщательно проверить информацию о пытках. Суд этой информацией пренебрёг.

Кстати, вот к делу «Нового величия» и вообще к этим резонансным делам: на сайте «Эха Москвы» висит обращение к Вам, подписанное рядом известных правозащитников, собравшее много просмотров. То есть людей эта тема волнует. Попросите, пожалуйста, чтобы Вам показали это обращение, там речь идёт о разных делах.

Дело Александра Шестуна, бывшего главы Серпуховского района. За экономические преступления обвинение затребовало 20 лет. За убийство, за изнасилование меньше дают. Я знаю, что Вы не вмешиваетесь в судебные решения, но Вы могли бы дать поручение Генеральной прокуратуре изучить обстоятельства и дать правовую оценку.

То же самое по делу Алексея Навального. Дело крайне одиозное, как мы все знаем, но я предлагаю от этого отвлечься. Не важно, как его зовут, он гражданин Российской Федерации, общественный и политический деятель, один из лидеров оппозиции, он чуть не умер и, очевидно, что не от гриппа.

Если открыть расследование по этому делу, то можно тогда будет найти – это всё-таки интересно – что случилось. Отравлен ли он? Кем отравлен: Индирой Ганди покойной или сам себя отравил? Или съел турецких пельменей или помидоров плохих? Что с ним случилось-то?

Отсутствие уголовного расследования по делу Алексея Навального в нашей стране имеет не только репутационные последствия, но и умаляет право граждан на защиту со стороны государства.

Второй пункт. В последние годы государственный интерес к исторической тематике очень велик, и Вы этим занимаетесь очень много, Владимир Владимирович. Но он грозит принятием, может быть, уже принял, сильно избыточной формы, этот интерес, следствием чего может стать разрушение исторической науки в нашей стране, которая снова попадает под начальственную диктовку.

Это чревато казённым, формальным, безразличным отношением молодого поколения к прошлому страны. Мы уже проходили это в советские времена, когда слова были отдельно, а мысли и чувства людей – отдельно. Недавно, в сентябре, в Следственном комитете решено было создать структуру, которая должна заниматься фальсификациями истории и наказывать за них.

Следователи и прокуроры были на своём месте в Нюрнберге, где судили нацистских преступников и сам нацизм, и нацистские преступления досконально расследованы и осуждены, но следователи, прокуроры и политики не должны курировать историков и историю. Это как раз и приводит к фальсификациям, дозированию информации.

Мы фальсифицируем, искажаем нашу историю, особенно историю XX века. Мы до сих пор мнёмся и шарахаемся в оценке сталинизма, который не исчерпывается одним Сталиным и не заканчивается на нём, мы упрощаем события Второй мировой войны – то, что было до неё и после неё.

В связи с этим, мне кажется, целесообразным было бы поручить Федеральному архивному агентству совместно с ФСБ и МВД подготовить предложения по обеспечению доступа к историческим архивам. Это самый главный, верный путь к борьбе с фальсификациями истории.

И последнее, Владимир Владимирович. В прошлом году Вы подписали распоряжение о праздновании 100-летия Андрея Дмитриевича Сахарова, великого гражданина нашей страны, 21 мая 100 лет ему исполняется. Хорошо было бы успеть поставить памятник Андрею Дмитриевичу, но пока памятника нет, и не утверждено место его установки. Очень хочется, чтобы памятник Сахарову стоял на проспекте, названном его именем. Большая просьба к Вам оказать содействие.

У меня всё. Спасибо.

В.Путин: Спасибо.

По поводу памятников – я тоже «за». Только эти вопросы решаются соответствующими местными властями, в данном случае городскими властями. Но в принципе я с Вами согласен.

Н.Сванидзе: Московскими властями, да, конечно.

В.Путин: Да, я скажу. Выдающийся соотечественник наш.

Теперь – разрушение исторической науки. Я не очень понял, Николай Карлович, что там происходит. Я даже не понимаю, о чём Вы сейчас сказали. Следственный комитет и следователи что делают?

Н.Сванидзе: Они создали департамент, который будет заниматься фальсификациями истории и наказаниями за эти фальсификации. Просто, на мой взгляд, это получается курирование со стороны прокуроров, курирование исторической науки. Это плохо кончится для исторической науки.

В.Путин: Да, понял. Здесь, понимаете, с одной стороны, сейчас коллеги говорили о том, что надо защищать наши интересы за границей, с другой стороны, есть такая опасность. Да, Вы правы, такая опасность, наверное, теоретически существует, что следственные органы будут как-то сами интерпретировать факты истории.

Да, я понимаю. Над этим надо подумать. Но вызвано это «благими» намерениями, как Вы догадываетесь, попытками обелить преступников, нацистов, их пособников. Вот чем это вызвано. Но угрозы, о которых Вы сказали, тоже, наверное, имеют место быть. Надо над этим подумать, согласен.

Теперь по поводу этих резонансных дел, по поводу отравления известного фигуранта. Проверка проводится. Просто мы не можем в рамках уголовного дела это делать, потому что нет материалов. Прокуратура Российской Федерации неоднократно обращалась к своим коллегам с просьбой прислать хотя бы письменное официальное заключение по результатам их исследования. А по большому счёту надо бы допустить наших специалистов, о чём я говорил и просил это сделать, наших специалистов допустить для совместной работы. Наши готовы приехать за границу – и во Францию, и в Германию, и в Нидерланды – к специалистам, которые утверждают, что там отравляющие боевые вещества найдены. Никто же нас не приглашает. Мы пригласили к себе – к нам не едут. Официальных материалов не дают. Биологических материалов не дают. Что нам делать-то?

Н.Сванидзе: Владимир Владимирович, извините, что перебиваю Вас, но мужик чуть не умер.

В.Путин: Я понимаю.

Н.Сванидзе: Мы можем уголовное дело открыть у себя?

В.Путин: Нет, нельзя. Потому что, если человек чуть не умер, это не значит, что нужно по любому случаю открывать уголовное дело. Но проверка проводится, Николай Карлович. Я просил это сделать, и прокуратура этим занимается, и Следственный комитет. Анализируются материалы, которые находятся в распоряжении наших следственных органов. Мы готовы это сделать.

Я много раз говорил и своим коллегам, и Вам ещё раз хочу сказать. Вы это знаете. Известное убийство Старовойтовой Галины, тоже петербурженки, все найдены, посажены и понесли ответственность. Убийство Немцова. Недавно я с коллегами ещё это обсуждал, надо дорабатывать, наверное, и там, но в целом всё понятно, исполнители найдены да и заказчики.

Н.Сванидзе: Организаторы – нет.

В.Путин: Они понесли достаточно суровое наказание, сидят все в тюрьме, за решёткой.

Н.Сванидзе: Организаторы не найдены.

В.Путин: Николай Карлович, мы и здесь готовы работать, но материалы-то хоть кто-нибудь даст? Никто не может объяснить, почему не дают. На мой вопрос: «Почему не даете материалы? Вам что, трудно прислать бумажку, что ли? «Новичок» – где он? Покажите нам».

Никто ничего не даёт. И главное, объяснить не могут почему. Я совсем недавно только разговаривал с одним из коллег: дайте, говорю, бумаги, документы. Не дают. Передали в международную организацию по запрещению химического оружия. Мы готовы их принять, приезжайте с материалами, покажите нам, где этот «Новичок».

Ясно, что это может быть всё что угодно. У нас и случаи отравления в нашей новейшей истории были. Но давайте разберёмся, покажите нам, что это такое. Но никто же ничего не даёт. Николай Карлович, в этом же проблема. Мы с удовольствием расследуем это дело, причём тщательно. Это что касается этого дела.

Теперь по поводу поручения прокуратуре расследовать факты незаконного воздействия на людей, которые находились под следствием. Обязательно сделаю, обещаю Вам, обязательно. И Генеральному прокурору такое поручение будет, мы обязательно посмотрим.

Что касается «Нового величия», мы с Вами много раз говорили, но, насколько я понимаю, все судебные инстанции пройдены, суд признал их виновными. И если речь идёт о каких-то таких серьёзных нарушениях, связанных с возможным применением насилия с их стороны, – это серьёзные вещи. Там коллега справа от Вас головой качает, что нет решения суда по этим вопросам. Дайте, пожалуйста, ей слово.

Н.Сванидзе: Нет, решение суда есть, Владимир Владимирович.

Е.Винокурова: Одна инстанция есть, но там дело в том, что не было никакого насилия, ни единой акции, ничего не было, Владимир Владимирович.

Более того, была осуждена девушка, которая открыто давала показания и писала в чате, что «я категорически против любого насилия». Это Мария Дубовик. И которая оттуда вообще ушла. Эта девушка почему-то получила огромный условный срок, хотя человек, я видела это, открытым текстом говорил. У неё условный, да.

Реплика: Роль провокации там не оценена.

В.Путин: Вы знаете, это тонкая вещь, где провокация, а где намерения, связанные с подготовкой каких-то боевых акций, с наличием взрывчатых веществ либо боевого оружия, тренировок в лесах и так далее. Я там уже деталей не помню, знаю только, что судебные инстанции пройдены. Давайте посмотрим ещё раз.

Вы знаете, нет никакого желания абсолютно, поверьте мне, никакого желания хватать и не пущать, как я уже говорил. Но есть желание оградить общество от каких-то проявлений экстремизма, от взрывов в метро и проявлений подобного рода. Вот о чём речь. Вот мы от чего должны защитить наших людей.

Ну давайте посмотрим ещё раз. Хорошо, я пометил это всё. Спасибо, что обратили на это внимание, спасибо Вам.

...

(о деле Ивана Сафронова)

Теперь поясните мне, пожалуйста: коллега, Вы сказали, Сафронов, – он кто такой? Напомните мне, пожалуйста, что там происходит с этим человеком.

Е.Винокурова: Он проработал много лет, Владимир Владимирович, журналистом в издании «Коммерсант», в том числе входил в Ваш кремлевский пул. Потом стал советником главы «Роскосмоса».

В.Путин: Все-все, я вспомнил.

Е.Винокурова: Как бы, понимаете, его дело высветило проблему, Владимир Владимирович, что эти дела закрыты, и в итоге мы даже не узнаем, в чем этих людей обвиняют, что они совершили, за что они сели.

В.Путин: Я понял, вспомнил, о чем идет речь. Но его же осудили не за то, что он работал журналистом, не за его профессиональную журналистскую деятельность, а за период его работы в качестве советника в «Роскосмосе» и за ту информацию, которую он передавал, мы так понимаем, насколько я знаю, сотрудникам одной из европейских спецслужб – за это, а не за работу в «Коммерсанте», откуда он уже ушел.

Вообще, госизмена, конечно, это тяжкое преступление, как и любое предательство. Это предательство своего народа, и предатели должны понести суровое наказание за все, что они делают.

Другое дело, что если речь идет об использовании информации, которая есть в свободном доступе и которая уже не является секретной по самому факту ее опубликования, то, конечно, тогда это полная чушь. Человек, который использует информацию, имеющуюся в широком доступе, не может привлекаться за ее кражу и передачу кому бы то ни было. Это чушь, конечно, и я на это обязательно посмотрю. Если Вы где-то это нашли, это трагикомедия такая, этого нельзя допускать.

А то, что Вы по-журналистски как-то заострили: бабушку, а она агент ЦРУ, перевели через улицу, и за это можно человека осудить, – Вы понимаете, что такого не бывает. Да и бабушек-шпионок у нас что-то я не видел. У нас бабушки все настроены патриотично, все они во времена Великой Отечественной войны воевали с врагом, не щадя своей жизни и здоровья, трудились в тылу. Поэтому давайте не будем таких примеров приводить в отношении наших бабушек. Мы гордимся нашими бабушками и дедушками.

А тема, тем не менее, правильная поднята. Я обязательно на это тоже обращу внимание. Спасибо Вам большое.