День памяти первого губернатора Сибири

300 лет назад был арестован, подвергнут пыткам и казнён сибирский губернатор князь Матвей Гагарин

Матвей Петрович Гагарин – один из блестящих вельмож эпохи Петра Великого. Из бояр, потомков Рюрика и Великого князя Всеволода Большое Гнездо. Служил в качестве коменданта Москвы, генерального президента Сибирского приказа и, наконец, был первым сибирским губернатором.

В 1721 году, однако, Пётр Великий велел пытать его и казнить.

Да не просто казнить, а показательно. Вот как это было. По хронологии. 14 марта 1721 года сенаторы, князья и графья Меншиков, Апраксин, Мусин-Пушкин, Толстой, Матвеев, князь Голицын, Кантемир приговорили князя Гагарина к смертной казни.

В числе сенаторов-судей были, между прочим, сватья Гагарина – на дочери вице-канцлера Шатирова был женат сын Гагарина, а в зятьях его был сын государственного канцлера Головкина. 15 марта было велено изъять в казну все движимое и недвижимое имущество Гагарина. Царь просил Матвея Петровича признать свою вину, за что обещал вернуть ему конфискованное имущество.

Не договорились.

16 марта 1721 года Гагарин был повешен под окнами Юстиц-коллегии в Санкт-Петербурге в присутствии царя, придворных и своих родственников. После казни царь заставил всех, включая родственников казнённого, прийти на поминальный обед. Играл оркестр, на Царицыном лугу устроили пушечный салют. Через некоторое время виселицу перевезли на площадь рядом с новой Биржей для устрашения коррупционеров.

Труп Гагарина провисел на площади более семи месяцев.

Историки разделились во мнениях о Гагарине. Дело в том, что казнокрадство в Петровскую эпоху было не исключением, а образом жизни высших сановников. Легендарным жуликом был, к примеру, ближний петровский соратник князь Меншиков. Он же «Алексашка Меншиков», поднявшийся из пирожного торговца в личные друзья царя. Пётр иногда поколачивал кореша за явные и наглые злоупотребления, но всё же не повесил. За что же так Гагарина?

При нём массово раскапывались древние курганы-захоронения. Гагарин регулярно привозил Петру особо интересное из найденного. Один из подарков составил золотую коллекцию весом в 22 килограмма. Подозревали, однако, что самое ценное Гагарин утаил. Как утаил и присвоенное в активной торговле с Бухарским ханством и Китаем, с которой сибирский губернатор «снимал сливки». Торговали с южанами сибирскими мехами и иным добром в обмен на золотые слитки, жемчуг и алмазы. Всё это Гагарин вроде как спрятал. Где? В московских и питерских княжеских дворцах ничего не нашли.

Всё конфискованное имущество Гагарина заважило на 200 с гаком тысяч рублей. Тогдашних. Огромная сумма. Но рядом с имуществом миллионщика Меншикова – пустяк. Искали в Тобольске, где находилась резиденция сибирского губернатора и где он едва-едва не достроил Кремль, начатый сибирским митрополитом Павлом. Но за триста лет так ничего и не нашли.

А в глазах сибиряков Гагарин прославился не казнокрадством. То дела московские и питерские. Экая беда, коли часть богатств, выкачанных из Сибири, пристала к княжеским рукам, всё равно те богатства стали не наши.

Какова роль Гагарина в становлении Сибирского края?

Князь положил начало серьезному расширению границ Российского государства за счет областей Северной и Южной Азии. Он планировал и, что важнее, осуществлял продвижение русского владычества на юг от основанной им Омской крепости внутрь Барабинской и Кулундинской степей и освоение бассейна Иртыша – движением в богатые ханства. К большим заслугам Гагарина следует отнести торговое и дипломатическое сближение России с Китаем, завершившееся учреждением постоянной русской миссии в Китае.

Границы Сибири продвинулись на юг к верховьям рек Абакана, Томи, Бии, Катуни, где русские впервые начали селиться в предгорьях Саян и Алтая.

Повторю и подчеркну: предгорья Саян и Алтая включают место, которое позже назвали Кузнецкая котловина, где мы сейчас живём. Надо добавить, что именно при Гагарине (далее цитата из труда Георгия Катанаева, генерал-лейтенанта Сибирского казачьего войска, историка и краеведа, скончавшегося в 1921 году): «Русские люди твердою ногою стали не только у берегов Великого океана, но и, заняв Камчатку, впервые установили морскую связь с нею, с Курильскими островами, со сказочной еще тогда Страной восходящего солнца».

Не откажу себе в удовольствии ещё одной цитатой из Катанаева: «Продвижение наше вверх по Иртышу более чем на тысячу верст, закрепление за Россией на всем этом протяжении правого берега Иртыша целым рядом крепостей и не оформленное никаким договором на фактическое включение в пределы России более 500 000 квадратных верст Барабинской и Кулундинской степи и предгорий Алтая … В наши времена это край, представляющий драгоценнейшую часть всей Сибири с несколькими миллионами русского земледельческого населения и неисчислимыми богатствами его недр. Это заслуга князя М.П.Гагарина перед отечеством, которой никакими казнями и наветами «обер-фискалов» петровского времени из истории России не выкинуть».

Другими словами, до Гагарина Сибирь представляла из себя полупустыню в смысле населения – редкие юрты кочевников-скотоводов в бескрайних степях, шалаши-балаганы охотников в тайге, чумы оленеводов в тундре. Пришли русские и начался новый этап в истории Сибири – земледельческий, оседлый, деревенский и городской. Это происходило отнюдь не в комфортных условиях – но в постоянной вооружённой борьбе с Джунгарским ханством и разными иными авантюристами, привыкшим брать дань или просто грабить, как коренное население, так и русских колонистов-новосёлов. Управлять такой сложной территорией было нелегко.

Он был более самостоятелен в своих действиях, чем кто бы то ни было другой из петровских воевод – слишком велико расстояние до метрополии, чтобы бояться административных импровизаций.

Независимость сибирских наместников Центра была традиционной. Из книги в книгу, из одного исторического труда в другой переходит признание нерчинского воеводы Николаева, зафиксированное в источниках начала XVIII в.: «Хто де мне укажет? Я де сам царь тако же, как на Москве царь Петр Алексеевич: что де хочю, то делаю. Никто мне не укажет. Не токмо де в Нерчинску, я бы и на Москве был царь».

Вот так и не меньше. То есть вешай любого сибирского воеводу за сепаратистские настроения – не ошибёшься. Будь он хоть рюрикович самого знатного рода. Хоть сам князь Гагарин. Легенда или нет то, что Гагарин хотел отделить Сибирь от России и продолжать жить самостоятельным государством, не столь важно. Важнее другое: упрёки в адрес метрополии, живущей за счёт Сибири и гнобящей её, не прекращаются много лет.

После Гагарина они возникли с общественных движением «областников» - сибирских учёных, путешественников, исследователей, литераторов, во главе которых стояли Николай Ядринцев и Григорий Потанин. Их, сибиряков 19 века, не повесили, как Гагарина, но всё ж в крепости и ссылке побывать пришлось – в Архангельской губернии, ведь сибиряков сослать в Сибирь это всё равно что бросить щуку в реку.

Надо сказать, что царь Александр Третий имел более умных советников, чем его пращур. Его премьер-министр Сергей Витте просто разрешил сибирский вопрос – развитием территории, осуществлением грандиозного проекта Транссибирской железнодорожной магистрали, кардинально привязавшей Сибирь к России.

В послереволюционное время великий реформатор Сталин продолжил цивилизаторскую миссию через индустриализацию нашего края. Инерция советского толчка ощущается и сегодня. К сожалению, она воспринимается как всё более как затухающая. Почему там и сям в Сибири вновь возникают сепаратистские настроения и поднимаются бело-зелёные флаги… А всё князь Гагарин виноват. Первый сибирский губернатор. Плохо он кончил. Но доброй памяти всё равно достоин.