Боярский сын Молчан Лавров

Жаль, вытеснены из обихода старорусские имена.

Остались в фамилиях да в исторических документах: сын Баженов, Поспелов, Найдёнов, Третьяков, Молчанов. В православных святцах их нет и называем мы своих детей нынче греческими и ближневосточными именами, какие носили святые апостолы и вероучители, а не Молчан или Бажен, Третьяк или Поспел, Поп или Добрыня…

Молчан Лавров был «казачий голова» в Томске. Говорят из Великих Лук родом – из приграничной псковской земли, стоявшей в первом ряду обороны Руси от западного супостата. «…Город красивый местоположением, богатый и торговый, ключ древних южных владений Новгородской Державы», - написал о нём Николай Карамзин в многотомном труде «История государства Российского».

Восемь веков Великие Луки были порубежным городом. Городом русской воинской славы. Можно догадаться, что великолуцкому роду Лавровых стало скучновато, когда западные границы стали относительно мирными, почему и потянуло этот род в Сибирь и оставило там навсегда – посейчас в Томске живут его потомки.

Молчан Лавров был, повторяю, «казачий голова» и при этом «боярский сын». Существовало в старорусском государстве такое сословие. Служилые люди. Профессиональные солдаты, коли сказать по-современному. Царская власть поручала им самые трудные, ответственные и опасные дела.

Молчан Лавров вошёл в сибирскую историю как основатель города Кузнецка, выросшего из Кузнецкого острога. До него, конечно, существовало какое-то укреплённое место близ слияния Томи и Кондомы, в Абинской волости, куда, во владения тюркского князца Базаяка, приезжали томские люди брать ясак.

А те не всегда давали.

Кстати, томичи зимою 1616 года держали под руководством Ивана Пущина осаду от немирных татар, почитай, три месяца. Видно, воины натерпелись лиха, что писали, мол, пятитысячное войско ходило на них приступом – преувеличили, конечно, изрядно.

Зато были вознаграждены за такую оборону.

И самое большое московское начальство обеспокоилось и повелело – указом первого царя Романовской династии Михаила Феодоровича поставить на стрелке Томи и Кондомы деревянную крепость – острог.

Сначала послали для стройки группу казаков и томских татар, присягнувших на верность Белому царю. Руководить ими назначили Остафия Харламова. Да не дошли до места посланцы – отправились по осени на стружкАх, парусно-вёсельных лодках и вмёрзли в лёд. Прихватила их зима в земле тюльберов – небольшого тюркоязычного народа, живших по берегам Томи от Терсей на юге и до речки Стрелины на севере.

Тогда из Томска послали новую группу, которую возглавил наш герой Молчан Лавров и «татарский голова» Осип Кокорев. Подняли они разморённых тюльберским гостеприимством зимовальщиков и погнали на стройку. Нравы тогда бытовали суровые, не исполнить приказ считалось святотатством и «воровством», так что можно представить характер убеждения, преподнесённого Молчаном Лавровым своему коллеге Харламову.

Как бы там ни было, а весной 1618 года острог стоял. Третьего мая депешу в Томск отправили конным казаком: поставили острог.

Вот только где – не ясно. Ведь его, едва построив, потом несколько раз переделывали, укрепляли и вроде бы даже переносили. Но за место уцепились основательно – через небольшое время, в 1622 году, Кузнецкая крепость была преобразована в город Кузнецк.

Правда, на первых порах тут не существовало даже стабильного гарнизона. В Кузнецк направляли из Томска и Тобольска служилых людей — «годовальщиков» — в годичную командировку. А как Кузнецк заматерел, здесь разместили уже постоянный гарнизон, за стенами острога стали селиться крестьяне, и к середине 18 века вокруг города образовались заимки и деревни.

Тем не менее всё первое столетие своей жизни Кузнецк был типичным пограничным военным форпостом Русского государства на юге Сибири, крайней южной точкой русской обороны от «немирных инородцев». На него нападали кыргызы, томские и кузнецкие татары, телеуты, джунгары. Поэтому все это время гарнизон острога увеличивался, расширялись и достраивались укрепления. Одновременно была основана самая старая в Кузнецкой земле дорога - Кузнецкий казачий тракт из Томска в Кузнецк. Со временем тракт внесли в реестр путей Российской империи и снабдили ямскими станциями.

А Молчан Лавров, разрешив вопрос с Кузнецком, отправился вкупе с другом своим Осипом Кокоревым ставить новый острог в подмогу Кузнецку – за близкими горами, на реке Чулыме. Оттуда поступила просьба от главы местных енисейских кыргызов князя Кары о строительстве русского острога для защиты от вторжений монголов Алтын-хана.

Лавров успешно справился с задачей и на сей раз, поставив Мелесский острог и заодно привёл к покорности ни с того, ни с сего взбунтовавшихся кыргызов, которые потом жаловались в Москву, что де «…на них, кыргыских людей, послали войною томских служилых людей: голову конных казаков Молчана Лаврова, да татарского голову Осипа Кокорева с товарыщи».

Жалобе ходу не дали. Мол, не бунтуй сперва, а потом не жалуйся. Так что Молчан Лавров продолжал служить Царю и Отечеству.

Только вот Мелесскому острогу не так повезло, как Кузнецку. Службу там несли всего тридцать казаков. Крепость неоднократно подвергалась нападениям со стороны енисейских кыргызов. В 1707 году была сожжена. Но в 1709 восстановлена томским сыном боярским Саввой Цыцуриным. Тут и енисейские кыргызы снялись и откочевали в современную Киргизию. А Россия окончательно укрепилась в Южной Сибири, почему и потеряли военное значение тутошние укреплённые пункты.

Правда, царь Павел Романов повелел поставить в Кузнецке каменную крепость и повеление было исполнено, только новая крепость не сделала ни одного пушечного выстрела со своих стен, так и оставшись памятником былым бурным временам.

Ну, а Молчан Лавров дал начало одному из самых крепких и знаменитых сибирских родов. По старым временам известны его потомки Пётр Лавров и Поспел Лавров. Первый использовался в качестве царского гонца, а Поспел служил в Кузнецке пятидесятником…