"Не было ни гроша, да вдруг алтын" (+2)
"Кузнецкий рабочий" возобновляет свою деятельность.
Как вы относитесь к многожёнству?
Нравятся ли вам провокационные названия?
Что бы вы спросили у В. Путина?
...
Поблагодарил за молитвы
Аман Тулеев встретился с митрополитом Кемеровским и Прокопьевским Аристархом
На встрече в обладминистрации Аман Тулеев, митрополит Аристарх и представители Кузбасской митрополии обсудили вопросы жизнеобеспечения храмов, духовно-нравственного и патриотического воспитания молодежи, а также реализации региональной программы по поддержке здорового образа жизни.
Аман Тулеев поблагодарил митрополита Аристарха за молитвы о благополучии Кемеровской области и ее жителей.
В свою очередь владыка выразил губернатору благодарность за гуманитарный уголь, который ежегодно получают православные церкви и монастыри Кузбасса. В этом году в рамках традиционной областной благотворительной акции, посвященной Дню шахтера, угольные предприятия направили на эти цели более 1,5 тыс. т угля.
Люди ропщут, недовольны постоянно, бурчат, ворчат, мучаются… Казалось бы, отчего? И сегодня я хотел бы поговорить о том, как исцелиться от этого недовольства жизнью.
У писателя Аркадия Аверченко есть несколько небольших новелл, довольно остроумных, о революции, свершившейся в России. В одной из них он описывает некоего дядьку, сапожника, мало зарабатывающего, по его словам, и вечно недовольного. Он сделал свою работу, на вырученные деньги купил себе чуть-чуть икорки, чуть-чуть севрюжки, хлебчика свеженького, чуть того, чуть сего, шкалик водочки… Пьет, икоркой закусывает и на жизнь жалуется. Говорит: «Скорей бы поменялась эта власть».
И вот власть поменялась, и теперь он получает за ту же работу зарплату, на которую покупает себе черствого хлебца, без севрюжки и икорки и вообще без всего, да косуху самогона. И горько пьет и не знает, чего еще желать.
Потому что то, что было, оказывается, было прекрасно, было чудесно. И что было жаловаться болванам?! – спрашивает Аверченко «за кадром» у этого человека.
А что ты жаловался? Тебе плохо живется? – Купи козу. Есть такой еврейский анекдот. Пришел к раввину «страдалец», жалуется: «Господи, помилуй. Хатка маленькая, куча детей, старуха-мама на руках, дышать нечем, жить негде…» – «А ты козу купи», – говорит раввин. – «Какую козу?» – «Настоящую! Которая бекает, которую доить можно…» – «И куда мне эту козу притаранить?» – «Да прямо к себе в хату и притарань. Потом посмотришь, что будет». «Страдалец» купил козу, живет. Всё, как было, так и осталось: мама старая, дети, дышать нечем, жить негде, да еще коза бекает, доиться хочет. Опять «страдалец» идет к раввину: «Я с ума сойду от такой жизни! Повешусь!.. Что делать?» – «Продай козу». Продал и прибегает снова к раввину: «Какая же красота! Как без козы хорошо!»
Купи козу, ропотник.
Тебе плохо живется? Заболеть хочешь? Если у тебя рак найдут, лучше будет? Или если ты ногу сломаешь, или машину разобьешь, или от тебя уйдет любимый человек? Или если тебя зальют соседи? Проблем хочешь? Кто хочет проблем, ропщи на здоровье. Тебе Бог даст проблем, и ты будешь счастлив: «Боже, как хорошо было раньше. А вчера было так прекрасно!» «Счастье было так возможно…»
Друзья мои, роптать нельзя. Мы живем в уникально сытом мире. В мире уникально красиво одетом. Мы живем в здоровом, комфортном мире, в котором уважаются права личности. Нас никто не будет за шиворот тащить на рабские работы принудительно. Нас никто не будет заставлять делать то, что мы не хотим. С нами будут цацкаться, и любой полицейский, который в хорошие добрые времена огрел бы тебя дубиной по голове, скажет: «Уважаемый гражданин, предъявите, пожалуйста, документы. Будьте любезны, пойдите сюда».
А иначе с нами говорить не будут – боятся. Все боятся, что придется отвечать.
Так что же вы ропщете, чего хотите?!
Что нужно человеку, чтобы ему не роптать?
Что тебе дать, чтобы ты был доволен? Включите-ка фантазию. Вот вас поселили на острове в Карибском море, дали вам яхту, домик месяца на три бесплатно и пить-есть, что хочешь. Вы там будете счастливы? Только два дня.
А дальше? А дальше – песок колючий, солнце жаркое, ананас невкусный, в катере мотор заглох… Опять начнется. Всё будет плохо опять.
Плохому человеку всё плохо. Хорошему человеку всё хорошо.
Я слушаю исповеди, разговоры, нытье слушаю всякое с утра до вечера. Как любой священник, я устал от нытья. Почему не благодарите Бога? Почему вы приходите в Церковь даже, в этот святой дом Божий, Врата Небесные, Лестницу Иакова, жаловаться и скулить? Почему у подножия Лестницы Иакова продолжаете: «Дай мне это!.. Дай мне то!..» Почему не благодарите?
Благодарность – лучшее лекарство от уныния.
Это благо-дарность. Нужно учить людей на исповедях и на проповедях: «Перестаньте просить! Благодарите, хвалите Бога». Вы только подумайте, как мы живем?!
Почему даже в храм приходите ныть?
Такой интересный опыт: несколько лет назад, может быть, пять или больше, один журналист представил себе мир деревней из 100 человек и подсчитал валовый продукт этого мира. Сколько людей, сколько мужчин, сколько женщин. Сколько черных, сколько белых. Сколько верующих. Интересная получилась статистика. Валовый продукт всей деревни сосредоточен в руках двух человек, оба живут в Америке. Человек 70 неграмотных, 30 грамотных. У подавляющего большинства заработная плата на прожитье – в день 1 доллар. У 30–40 из 100 – 5–7–8–10 долларов.
Мы попадаем в топовое число. Грамотные. Едим хорошо. Чтобы так ели наши предки!
Если бы наши предки встали из гробов и сели за наш стол да посмотрели бы на разносолы, которые мы едим, то сказали бы: «Ну, братья, вы в раю живете!» Если бы они в ванну залезли, выпрямили ноги под горячей водой и в мыльной пене отдохнули полчасика или телевизор включили, какую-то песенку послушали… – они сказали бы вам: «Это чем же вы заслужили такую великолепную жизнь?! А ведь мы в IX, X, XI, XV, XVIII… веке жили совершенно по-иному, и мы не роптали. Мы грызли сухарь и радовались».
Паисий Святогорец рассказывал о том времени, когда он на Синайской горе в монастыре святой Екатерины молился. Этот монастырь «обслуживали» бедуины: сопровождали туда туристов, этим зарабатывая на жизнь, привозили воду, продукты… Бедуины – арабы, не христиане, они мусульмане.
Паисий Святогорец рассказывал:
«Я помню тех бедуинов: когда у них была щепотка чая и немножко сахара, они плясали на одной ножке от радости и благодарили Бога, что у них есть чай и сахар.
А евреи… ох уж эти евреи! Они построили им коттеджи в пустыне и свезли к ним поломанные автомобили со всего Израиля в подарок. Теперь у каждого бедуина есть поломанный автомобиль – и никакой у них радости».
Цивилизация нагружает человека ложными благами и отнимает у него радость.
Она делает его хамом неблагодарным, заставляет его роптать, завидовать, мечтать о себе. «Почему это они, а не я?! Почему их по телевизору показывают, а не меня?
Почему у него это есть, а у меня этого нет?» – в таких паскудных мыслях живет падший человек.
И если эти мысли не поменять, счастья никогда вам не видать.
Вы будете всю жизнь жить, как ноющее чмо, и умрете несчастными.
И рая вам не видать, потому что в раю все благодарные. Людям руки резали, а они благодарили Бога; им глаза выкалывали – они благодарили Бога. Людей опускали в огонь или кипящую смолу – они говорили: «Слава Тебе, Господи, слава Тебе!» В раю все благодарны.
В раю нет ни одного нытика.
Если бы была экскурсия в рай, мы бы ходили по раю и удивлялись: «А где здесь ноющие, плачущие, страдающие?»
Ослик Иа в рай войти не может. В раю Винни-Пухи. Винни-Пуху всё хорошо. Он всегда поет: «В голове моей опилки, тра-та-та».
Ему всё весело. А вот ослик Иа вечно сомневается: «Так ли это?» – «Как твои дела, ослик?» – «Плохо. А чего ждать от тех, которые мешают мне жить?»
Всё плохо у ослика Иа. Ослик в раю не будет, а Винни-Пух – будет. Это оптимист, который знает, что у него в голове опилки, – он самокритичен: «Я глупый, у меня плохое чистописание…», – но он веселый.
Христианин должен быть сильным, веселым человеком с самокритичной оценкой. А не дохлым, нудным, сдувшимся шариком. «Откуда взялась эта тряпочка? Что это было за “бум”, и откуда взялась эта тряпочка?» Это человек, который ни на что не годен.
Человек, по апостолу Павлу, должен быть готов на всякое доброе дело, на всякое благое дело. А ты дохлый, а ты скулишь, а ты ноешь, тебе жизнь не всласть. Тебе пища не вкусна, тебе солнце не в радость, ты ни от чего не веселишься. Да ты Демон! Помните, как про Демона говорит Пушкин? «И ничего во всей природе / Благословить он не хотел». Ты ни на чем взгляд не остановишь с благословением. У тебя нет такой секунды, когда бы ты сказал: «Остановись, мгновенье: ты прекрасно!» Нет такого у тебя! Тебе всё нудно, плохо. «Им хорошо – а мне плохо… Им еще лучше, мне всё плохо».
Друзья мои, и это господствующее настроение людей.
Причем молодых, здоровых людей. А на старух поглядите, на стариков: сколько огня в их глазах, хотя они уже еле ходят! У них вся жизнь за спиной, только Страшный суд впереди, Царство Небесное – и у них еще интерес к жизни есть, они борются за жизнь. Встают с трудом с постели, ухаживают сами за собой. Молодые, ленивые – разваливаются, сидят по полдня и дурака валяют, ищут приключений и удовольствий. Конечно, будет уныние и хандра; конечно, жизнь будет не в радость человеку. Конечно, будешь роптать.
Друзья мои, роптать нельзя никогда! Наш народ, переживший лагеря, войны, коллективизацию, вынужденную эмиграцию, никогда не унывал.
В лагерях были веселые люди, сохранявшие присутствие духа. На войне всегда в любом подразделении, в любой роте и любом батальоне есть Теркин. На привале гармошку развернет и спляшет, частушку споет и поднимет всем настроение. И обязательно должен быть такой человек. В эмиграцию люди уехали, и вот представьте себе: дворян, генералов, епископов, ученых пинком под зад выгнали вон из России – выгнали с насиженных мест, из дворянских усадеб, из своих собственных домов и квартир в центре Москвы, Петербурга и других городов, выгнали с кафедр, на которых они преподавали, лишили их имени, чести, славы, денег, семьи, здоровья… – и что, они повесились все, что ли, за рубежом? Ничего подобного. Храмы построили, журналы стали издавать, открыли учебные заведения, кадетские корпуса, семинарии, русские культурные центры, родили детей, воспитали несколько поколений людей, говорящих по-русски, крещенных в Православной Церкви. А нам бы сегодня пинка под зад и вон отсюда – и что бы мы делали? Мы бы повесились, пошли бы по кабакам запивать свое горе, а потом бы пошли вздергиваться на крепком гвозде у себя в отдельном номере. Так нельзя!
Мы – русские люди, нам нельзя хандрить.
Мы сытые люди, нам нельзя печалиться. Мы верующие люди, нам нельзя унывать. Мы должны помогать друг другу, мы не должны жаловаться.
Плакать должны в одиночку, втихаря. Потом лицо умыть и выйти к людям со светлым лицом.
Как пишет Юрий Самарин об Алексее Хомякове: он похоронил любимую жену – горячо любимую, единственную женщину, которую он любил, – и детей – одного за другим, но оставался всегда бодр и удивительно оптимистичен. Юрий Самарин вспоминал, как однажды ночевал у Хомякова дома и слышал рыдания из дальней комнаты. На цыпочках пошел посмотреть: Хомяков всю ночь молился на коленях со слезами, рыдал перед Богом о себе, о сердце своем, о жене, о детях… Утром вышел к завтраку как ни в чем не бывало, умытый, свежий, с расправленными плечами, искрометный, веселый, умный, никому не поверяющий своих бед…
Плачьте перед Богом! Плачьте перед Богом, а не подружка перед подружкой на перекуре.
Плачьте перед Богом – перед людьми не плачьте. Перед людьми умойте лицо и будьте твердыми, веселыми и сильными. Нельзя хандрить! У нас всё есть. У нас есть больше, чем мы заслуживаем. У нас есть больше, чем мы того достойны. Благодарите Бога, ничего у Него не просите. Слава Тебе, Господи, я живу. Слава Тебе, Господи, у меня есть друзья. Слава Тебе, Господи, я – на своих ногах при ясной памяти. Слава Тебе, Господи, у меня есть работа, какие-никакие деньги есть, я сам себе хлеб покупаю, не протягиваю руку. Слава Тебе, Господи, я крещенный. Слава Тебе, Господи, я много знаю и умею читать, я могу постичь любую науку. Слава Тебе, Господи, у меня еще вся жизнь впереди. Слава Тебе, Господи, я в рай войду, когда умру, потому что Ты за меня умер, – я верую в это, я в раю хочу жить. Вечно жить. Что хандрить?! Эй, вы, люди, возьмитесь за ум, перестаньте унывать, тосковать, печалиться! Пусть печалятся, тоскуют и унывают безбожники. Пусть они разгоняют свою тоску сатанинскими удовольствиями. Пусть «ширяются», «двигаются» и нюхают, потому что у них больше радости нет. Мы с вами имеем миллион причин для того, чтобы улыбнуться и сказать: «Слава Тебе, Господи, слава Тебе!»
Протоиерей Андрей Ткачев
22 августа 2016 г.
Бёрнс вы переводе Маршака не менее прелестен:
У которых есть, что есть, - те подчас не могут есть,
А другие могут есть, да сидят без хлеба.
А у нас тут есть, что есть, да при этом есть, чем есть, -
Значит, нам благодарить остаётся небо!
Ничего подобного. Советская власть не оставляла в Кузбассе такой разрухи ,как власть олигархов и чиновников.
По ребительский рынок рухнул ,это да.Тут Горбачёв постарался .
Но заводы работали ,шахты работали , Костёнково было любимым местом отдыха ребятишек и взрослых.
Как сказал Геращенко по телеку :" Наша экономика тогда хромала.И её надо было лечить .А ей взяли и отрубили ноги "
Ничего подобного. Советская власть не оставляла в Кузбассе такой разрухи ,как власть олигархов и чиновников.
Так называемая советская власть, то есть власть коммунистов, провела двухходовку - сперва она сдала страну чиновникам и олигархам, написала и ввела законы, гробящие экономику страны, а уж те совместно довели до разрухи всю страну, а не только Кузбасс.
Плохому человеку всё плохо. Хорошему человеку всё хорошо.
Яхта Абрамовича - это даже не хорошо, это здорово. "О властех" помолимссо!:
Плохому человеку всё плохо. Хорошему человеку всё хорошо.
Яхта Мельниченки - просто прекрасно! "О властех" помолимссо!:
Плохому человеку всё плохо. Хорошему человеку всё хорошо.
Яхта Мельниченки - просто прекрасно! "О властех" помолимссо!:
Да че уж яхты... Хорошему человеку все хорошо: ИГИЛ, Порошенко, Обама, гейропа, пятая колонна, ж/бандеровцы... Вот только непонятно, если этот чел тут со всеми борется, то для него, значит, это плохо... Значит, таки, он плохой человек???
Доброе утречко, ББ!
Доброе утречко, ББ!
Доброе, Чалдон!
Чеужтам - хозяин своего слова... Сам дал, сам и назад забрал:))) МужЫк!!!
https://www.youtube.com/watch?v=TEf-74o-GI8
А где много?
Чтобы добыть 1,5 тыс тонн угля надо хорошо поработать. А чтобы их бесплатно получить что надо сделать?
Холуй смеется, раб хохочет,
Палач свою секиру точит,
Тиран терзает каплуна,
Сверкает зимняя луна.
То вид отечества: гравюра,
На лежаке солдат и дура.
Старуха чешет мертвый бок.
То вид отечества: лубок.
Собака лает, ветер носит,
Борис у Глеба в морду просит,
Кружатся пары на балу,
В прихожей - куча на полу.
Луна сияет, зренье муча,
Под ней - как мозг отдельный - туча.
Пускай художник, паразит,
Другой пейзаж изобразит.
А вот к примеру протоиерей Владимир Переслегин в хвост и гриву чистит известного русофоба, иудействующего священника Андрея Ткачева.
Кто не верит Переслегину может сам прочесть например омерзительный своей лживостью рассказ "Лебедь", где ненависть к России и русским льется через край.
не удивляйтесь ненависти к русским, потому что русские – неповторимы и у них есть миссия. Попытайтесь разобраться, в чем наша миссия.
Попытайтесь узнать себя. Ведь ненависти к России столетия и столетия. Если бы вы взяли газеты XIX века – французские, английские, – вы были бы поражены: это буквально калька с «Шарли Эбдо» сегодняшнего. Там везде русские медведи, русские мужланы, русские страшные цари, русские пьяные люди какие-то с балалайками на улицах, которые страшно угрожают бедной Европе. Европа причесанная, прилизанная красивая девочка танцует на улице красивого городка. А русские – это медведи, которые лезут все себе захватить. В XVIII веке так рисовали, в XIX веке так рисовали. И это несмотря на то, что мы их постоянно вытаскивали: то от Наполеона избавляли, то Балканы освобождали от турок, то вообще костями ложились при Павле I, в Индийский поход даже ходили, чтобы помогать западным странам. Но сколько бы русские ни помогали, вечно они плохие. Поэтому не нужно рассыпаться в убеждениях и доказательствах. Нужно найти точку внутренней опоры, точку силы в самой нашей народной жизни.
Чем больше будете знать историю России, священную ее историю, историю ее Церкви – тем больше будете проникаться трепетной любовью к ней
Я думаю, это всё объяснится, во-первых, знанием истории, углублением в церковные корни нашего бытия, то есть в церковную историю, знакомством с русской святостью и попыткой транслировать все эти священные знания в сегодняшний день. И чем больше вы будете знать историю, тем меньше будете удивляться происходящему. Чем больше вы будете знать священную историю своей страны, связанную с благоверными князьями, юродивыми, мучениками, новомучениками, тем больше будете проникаться жалостливой любовью, такой слезной, трепетной любовью к этой тайне под именем Россия. Это тайна, архипелаг такой, таинственная вселенная под именем Россия. Потом вам захочется сделать что-то хорошее для своего народа, для истории. И вам нужно будет тут же найти ближнего, обратить внимание на того, кто рядом, чтобы засучить рукава и помочь кому-нибудь.
Вы должны знать хорошо русскую литературу. Это одно из лучших явлений культурной жизни, которое есть вообще в мировой цивилизации от сотворения мира, может быть, и даже до Страшного суда. Как говорил Томас Манн: святая русская литература. Вы должны полюбить, конечно же, Русскую Церковь. Мимо ее грехов и слабостей, мимо наших ошибок и недоделок, мимо всего того, что роится вокруг нас, как роятся мухи над человеком в летний день, садятся то на глаз, то на губу, спать ему не дают… Над нами многое роится. Но мимо того, что роится возле нас и над нами, мы должны полюбить нашу бедную Русскую Церковь, которая сделала нас по-настоящему принадлежными к мировой цивилизации, которая умыла нас и причесала, воспитала и родила самых лучших сынов нашего Отечества. Самые лучшие сыны нашего Отечества прямо или косвенно воспитаны в недрах, или в объятиях, или под тайным воздействием святой Православной Церкви.
История, молитва, Церковь, любовь к ближнему, знание себя – и тогда мы прекратим удивляться той ненависти, которая возбуждается против России. У грешника всегда невинный виноват. Вот прочтем еще раз басню про волка и ягненка Ивана Андреевича Крылова. У Крылова многие шифры есть. У него зашифровано огромное количество отношений международных, личных, семейных и таких обычных человеческих. Вообще Крылова не зря под подушкой держал старец Амвросий Оптинский. Это еще одно такое простое выражение глубинной мудрости нашего народа.
В общем, война продолжается, война объявлена. Ее, конечно, не объявляли громогласно, но ее запустили те, кто понимает, за что нас надо не любить. Ну, а те, кто не понимает, за что нас надо не любить, живут под действием зомбоящика и новостей из нарезок, а новости, повторюсь, подаются из одних и тех же рук – тех, кто, конечно, знает, за что. Мы – последний бастион, как бы ни пафосно это звучало; сломишь его, переломишь хребет, ну, а дальше уже, глядишь, и конец всему.
Любите Родину и Христа, таинственно живущего в ней.
Удрученный ношей крестной,
Всю тебя, земля родная,
В рабском виде Царь Небесный
Исходил, благословляя.
Спорить не будем – будем трудиться.
До свиданья!
Протоиерей Андрей Ткачев
4 июля 2016 г.
Кто не верит Переслегину может сам прочесть например омерзительный своей лживостью рассказ "Лебедь", где ненависть к России и русским льется через край.
Ты сам-то читал? Не читал...
Ну прочти ниже и покажи нам
в нем "омерзительную лживость и ненависть к России и русским"
ЛЕБЕДЬ, ИЛИ ВЕЧЕР СЕН-САНСА
Мишка был крепкий парень и не робкого десятка. Отжимания на кулаках, пробежки в любую погоду, спарринги и всё такое. Но те двое, которым он попался «на зубок» поздно вечером у ларька с сигаретами, оказались крепче. Вот уже несколько лет прошло, как Мишка на кулаках не отжимается, по мешку не бьёт и в парах не стоит. Вместо этого Мишка всем улыбается и через каждые секунд тридцать странно подёргивает головой. Работает он, ввиду полной своей безопасности, в детском садике дворником.
Зато Григорий как занимался любимым делом, так и занимается. Хотя он и не здоровый вовсе, и его, как и всех в нашем городе, рано или поздно встречали вечером такие люди, после общения с которыми тоже можно начать всем улыбаться.
Гриша — представитель самой немужественной в глазах нашего нордического населения профессии. Гриша — скрипач. Ни разводной ключ, ни молот, ни тугая баранка старого грузовика мозолей на Гришиных руках не оставили. Весь спектр своих чувств он, в отличие от нормальных пацанов и мужиков, одними только матами выразить не способен. И в плечах он не широк, и смотрит на мир открытым взглядом, а не из-под неандертальских надбровных дуг. Даже плюнуть сквозь зубы у него получается только на метр, а не на три, как у любого нормального в нашем городе человека. И, тем не менее, какая-то сила в нём есть. А иначе как бы он до сих пор играл на своей скрипке, если даже такие парни, как Мишка, уже несколько лет всем улыбаются?
* * *
С какой-то репетиции в один из ветреных, холодных вечеров Гриша шёл однажды домой. Шёл, срезая углы и петляя по дворам, в которых шутки ради малолетками выбиты все лампочки у фонарей; шёл по дворам, в которые заходят только знатоки маршрута, например, пьяные, возвращающиеся после получки домой в состоянии глубокого алкогольного обморока. Через такие дворы быстрым шагом петлял с репетиции домой и Гриша, подняв воротник плаща, мурлыча обрывки мелодий, мечтая о горячем чае с лимоном.
Сиплый густой баритон неожиданно отвлёк Григория от уютных мыслей.
— Сюда иди.
Несколько окон без занавесок лили жидкий свет на мокрый лабиринт двора, на поломанную детскую площадку. Из полного мрака в относительную полутьму по направлению к нему выступили две фигуры.
— Деньги давай.
Когда бежать некуда, а драться бесполезно, просьбы, произнесённые сиплым голосом, нужно выполнять. Если, конечно, эти просьбы в принципе выполнимы. Если, то есть, у человека есть принципы, соблюдая которые, ему скорее придётся попрощаться с жизнью, чем исполнить неисполнимое. «Деньги — дело наживное, — так всегда говорила Григорию мама. — Нужно отдать — отдавай не жалея. Потом ещё заработаешь». «Деньги — не принцип», — всегда думал Григорий. Он достал из кармана все бумажки и все копейки, которые там были.
— Это всё?
— Да.
— А это что?
Рука обладателя сиплого баритона коснулась футляра за спиной.
— Скрипка.
— Ты чё — скрипач?
— Да.
— А она дорогая? — спросил второй надтреснутым голосом.
— Я её не отдам, — сказал Григорий, — да она вам и не нужна. Вы её нигде не продадите.
— А сыграть сможешь?
— Смогу, конечно.
— Пойдём.
Они зашли в ближайший подъезд и поднялись на площадку между первым и вторым этажами. Граффити на тему половой жизни обитателей дома, окурки, выбитое стекло — всё как везде. Григорий с минуту дышал на пальцы и тёр ладони друг о друга, разглядывая попутно неожиданных слушателей. А те с насмешкой в хищном взгляде, в свою очередь, рассматривали этого Паганини, который снимал с щуплых плеч футляр и готовился играть.
— Нам чего-нибудь нашего, — сказал баритон.
— «Мурку», что ли? — спросил, осмелев, Григорий.
— Типа того.
— «Мурку» я не играю. Я играю серьёзную музыку. Вот сейчас мы репетируем ораторию Сен-Санса.
— Слушай, Чиполлино, нам это… как тебе сказать? Нам непонятно будет, въезжаешь?
— Это вам так кажется. — Григорий уже изрядно осмелел и почувствовал себя не в лапах чудовища, а в диалоге с людьми. Он почувствовал, что больше непрошеных слушателей начинает владеть ситуацией. — Серьёзная музыка понятна всем. Вы когда-нибудь лебедя видели?
— Ты что, издеваешься?
— Ну вот представьте себе лебедя. Представьте, как он плавает по тихому озеру и вода мягко расходится за ним едва заметным шлейфом. Закройте глаза и представьте. А я сыграю произведение, которое называется «Лебедь». Это тоже Сен-Санс, ораторию которого мы сейчас репетируем.
Два человека зажмурились, а третий, взяв несколько нот для пробы, начал играть. Нужен был фотоаппарат, чтобы заснять эту «встречу на Эльбе»! Это было похоже на столкновение двух цивилизаций. Одна цивилизация была сурова. Она выжила в снегах ледникового периода, вырастив на сердце и на всём кожном покрове грубую защитную броню. А вторая, наоборот, долго обрезывала и очищала сердце, делая его чутким и восприимчивым к любому прикосновению. Два представителя первой цивилизации стояли непривычно для себя самих — закрыв глаза, а представитель другой водил смычком по струнам и сам в это время был похож на струну натянутую и звенящую. А между ними, в согревшемся от игры воздухе, царственно плыл по тихому озеру лебедь Сен-Санса. Он иногда окунал голову в воду, иногда прятал её под крыло. Но он всё время плыл, не останавливаясь, и озеру, казалось, не было конца.
Через несколько минут игры надтреснутый голос вскрикнул.
— Стой! Стой! Вот здесь теплее надо!
Григорий улыбнулся в ответ и стал играть «теплее», а кричавший, закрыв глаза, продолжил слушать. Он действительно понял эту музыку, и радость понимания грела его не меньше, чем звуки скрипки.
Дом резонировал. Звуки уходили вверх, усиливались, заставляли подрагивать невыбитые стёкла. Музыка без стука заходила в дома, сначала раздражая непривычностью, а затем совершая умиротворяющее помазание. Люди открывали двери квартир, чтобы закричать «Уйдите!» или «Перестаньте!», но не кричали, а оставались у открытых дверей и слушали. После «Лебедя» из «Карнавала животных» Гриша сыграл ещё Рондо Каприччиозо, и когда он заканчивал, из-под закрытых век баритона вытекла скупая и жгучая слеза, какими плачут люди, пережившие ледниковый период.
* * *
Они, конечно, отдали Григорию все его деньги, а может, и додали своих. Они проводили его домой, чтобы никто пальцем не тронул Паганини («Сам знаешь, что у нас по вечерам случиться может»). Они бы и поблагодарили его на все лады, но слов в лексиконе было маловато, и большую часть своего восторга они, размахивая руками, выражали матюками и междометиями.
Все трое в ту ночь засыпали улыбаясь. Но это была не та улыбка, которой встречает незнакомых прохожих некогда крепкий парень Мишка.
Обычно бес стоит незримо между людьми, нашёптывая помыслы, провоцируя вражду, подталкивая на злодеяния. А между этими тремя людьми в сей вечер тихо и неторопливо проплыл лебедь. Он проплыл, перед глазами одних открывая красивую и неизведанную жизнь, а в глазах другого подтверждая ту истину, что люди изначально хороши, и если плохи, то лишь потому, что сами не знают себя настоящих.
Протоиерей Андрей Ткачев
Отрок.ua
17 августа 2012 г.
«Мы потеряли свой народ. Русской нации больше нет. Есть жуликоватая шпана, мычащее стадо. Но и весь мир снова погружается в варварство, готов встать обратно на четвереньки. В ХХ веке земляне радовались многим изобретениям и открытиям, визжали от восторга. В ХХI будут плакать и креститься, чтобы вымолить у Бога прощение и найти способы избавления от бед, ими же содеянных . Если они, потомки, не осмыслят и не осознают прошлого, у них не будет будущего. У порога их жизни всегда будут стоять, как стояли на пороге нашей жизни, авантюристы, подобные фашистам и коммунистам, готовые запутать их, заморочить им голову и повести за собой стадом на бойню за светлое будущее и за «жизненное пространство».
Виктор Астафьев
И всё же мне непонятно, почему Астафьев поддержал Ельцина, когда тот расстрелял демократически избранный парламент в Белом доме.
Фронтовик Бондарев отнесся в развязанной Ельциным гражданской войне (пусть и локальной, совершившейся лишь в Москве) резко отрицательно, почвенник Белов тоже и даже друг и всегдашний соратник Астафьева, сибиряк Валентин Распутин ужаснулся случившемуся. А Астафьев возрадовался ельцинской победе и даже подружился с новым "царём". Принимал из его рук награды, чего не сделал сокрушённый видами постсоветской России Солженицын.
Эта "победа" расколола Россию.
Скоро победителям стало стыдно за содеянное. Не случайно накал обличений резко упал: от "Убейте гадину!" (слова то ли Гайдара, то ли Ахеджаковой) до амнистии арестованным Хасбулатову, Руцкому и др.
Во мне всегда жив Астафьев как писатель, как автор "Оды русского огороду", "Царь-рыбы", "Печального детектива". Но не как публицист и проповедник.
Эта роль мало удавалась нашим писателям, даже великим, например, Толстому или, возьмём ближе по времени, Солженицыну.
Не удалась и Астафьеву.
35 одним махом.
Ну, мастера-фальсификаторы.
И всё же мне непонятно, почему Астафьев поддержал Ельцина, когда тот расстрелял демократически избранный парламент в Белом доме.
Фронтовик Бондарев отнесся в развязанной Ельциным гражданской войне (пусть и локальной, совершившейся лишь в Москве) резко отрицательно, почвенник Белов тоже и даже друг и всегдашний соратник Астафьева, сибиряк Валентин Распутин ужаснулся случившемуся. А Астафьев возрадовался ельцинской победе и даже подружился с новым "царём". Принимал из его рук награды, чего не сделал сокрушённый видами постсоветской России Солженицын.
Эта "победа" расколола Россию.
Скоро победителям стало стыдно за содеянное. Не случайно накал обличений резко упал: от "Убейте гадину!" (слова то ли Гайдара, то ли Ахеджаковой) до амнистии арестованным Хасбулатову, Руцкому и др.
Во мне всегда жив Астафьев как писатель, как автор "Оды русского огороду", "Царь-рыбы", "Печального детектива". Но не как публицист и проповедник.
Эта роль мало удавалась нашим писателям, даже великим, например, Толстому или, возьмём ближе по времени, Солженицыну.
Не удалась и Астафьеву.
Уважаемые Попы! Удачи вам и Царствия Божия! Аминь!
Участвовать в голосованиях и оставлять комментарии могут только авторизованные пользователи.
Если Вы уже зарегистрированы на сайте авторизуйтесь.
Если Вы еще не проходили процедуру регистрации - зарегистрируйтесь