Нам жизнь дана всего одна

Не ошибусь, если скажу, что Анастасию Андреевну Жирнову знает весь Кузнецкий район - и стар и млад. Несмотря на свой почтенный возраст - ей недавно исполнилось 90 лет, - Анастасия Андреевна редкий день сидит дома.

Живая, энергичная, с заразительным мелодичным смехом, она и сейчас очень привлекательна. “Радуюсь, - говорит Анастасия Андреевна, - когда районный Совет ветеранов дает мне поручение встретиться с молодым поколением. Особенно люблю ходить в школы к детям. Им все интересно: как жили их деды и прадеды, как работали, чем занимались в свободное время. Мы для них - живая история страны, они для нас - источник доброй позитивной энергии”.

Анастасии Андреевне есть что рассказать. Она помнит первые годы коллективизации в своей родной деревне Новомаренка Тяжинского района; ту страшную ночь, когда местный богатей, на которого батрачила вся округа, чтобы не отдавать свой дом под школу, ночью запалил его. Сгорели вместе с ним еще двенадцать крестьянских дворов, в том числе и дом родителей Анастасии. Отец в то время подался на Кузнецкстрой, мать с пятью ребятишками как раз убрали урожай хлеба - как никогда большой. Обмолоченное зерно заполнило амбар до отказа - оно тоже сгорело дотла. Чтобы не умереть с голоду, пришлось ехать “в город”.

“Мне не было еще восьми лет, - вспоминает Анастасия Андреевна, - помню до последней подробности, как наш состав прибыл в Сталинск. Заворожило меня здание вокзала, тогда еще старого, оно полыхало электрическим огнем, которого мы сроду не видели, и мне оно показалось огромным и очень красивым. В вокзальной суете потерялся мой братишка Петя, он был старше меня на год. Мама с младшей сестрой на руках металась по перрону. Петьку мы обнаружили быстро. Он был в пестрой, сшитой из разных кусочков овчины, шубенке, по этой примете и нашли. Снаряжали нас, погорельцев, в дорогу наши деревенские, давали из одежки кто что сможет.

Квартировал отец в мужском общежитии на Нижней колонии (около нынешнего Дворца спорта); первое время мы все жили с ним, потом разрешили отделиться комнаткой. В 1939 году, когда папа работал уже в Водоканалтресте, ему и его товарищу выделили отдельный “дом”, списанную кипятилку. Были такие небольшие строения, где кипятили воду и горячую раздавали бесплатно всем желающим”.

Из того тяжелого, но счастливого времени Анастасия помнит свою первую школу № 2, построенную сразу за тоннелем КМК, там ей второй раз пришлось поступать в первый класс; необыкновенно уютную 20-ю школу, куда она отправилась учиться в пятый класс. “Цветы, картины, ковровые дорожки, - рассказывает Анастасия Андреевна о своих детских впечатлениях, - приветливые учителя во главе с директором по фамилии Валендик. Мы толклись в школе с утра до вечера, а в обед на большой перемене ухитрялись покататься на лыжах или коньках, школьный спортивный инвентарь от нас никогда не закрывался. Потом Валендика арестовали как “врага народа”, из школьных коридоров сразу пропали и картины, и ковровые дорожки”.

Но больше всего запомнилась ей школа № 12, где Анастасия училась в старших классах. Эта школа для всей округи была главным культурным центром: кружки по интересам, спортивные секции, каждую субботу здесь утраивались вечера с танцами. Некрашеный пол тщательно драился, потом старшеклассники, наскоблив свечки, натирали его стеарином до блеска, и получался “паркет”. На этом паркете Анастасия весело кружилась на выпускном балу и в ночь на 22 июня 1941 года. Завтра была война.

“Митинг на площади Побед собрался стихийно, - вспоминает она, - наш класс был в полном составе. После окончания митинга сразу пошли в военкомат. Всех наших девятнадцать мальчиков в первые же дни призвали на фронт, в живых остался только один. Девочек включили в резерв, “на потом”. Чтобы быть полезными, мы поступили на курсы токарей, фрезеровщиков, слесарей, параллельно занимались на курсах сандружинниц и работали грузчиками в желдорцехе КМК.

В конце 1941-го в Сталинск был эвакуирован Днепропетровский механический завод. Для размещения его оборудования нам, девчонкам и мальчишкам, под присмотром специалистов пришлось строить новые цеха. За гравием ездили на Томь, где стоял экскаватор, разгружали вручную. Кирпичи тоже грузили поштучно, бережно, чтобы не разбить. Тогда в городе было только два кирпичных завода, и приходилось в ночь занимать очередь. Получали кирпич еще горячим, прямо из печи, аккуратно укладывали рядами в деревянный кузов полуторки и везли на стройку. Корпуса построили за два месяца (сейчас там размещается автобаза НКМК). Как только установили первые станки, мы встали к ним - фронту нужны были снаряды”.

Несмотря на смены, 12 через 12, молодежь успевала участвовать в самодеятельности, устраивать спортивные соревнования и, конечно, бегать в “звуковой” кинотеатр “Коммунар” на последний сеанс, начинавшийся в полдвенадцатого ночи. А однажды, чтобы еще раз посмотреть любимый фильм “Свинарка и пастух”, Анастасия с подружкой встали на лыжи и махнули в Осинники, где его показывали в очередной раз.

Анастасия окончила курсы сандружинниц и ждала отправки на фронт в числе 29 девушек. Летом 1943-го ей пришла повестка, она вышла в последнюю смену, надо было выполнить срочное задание, чтобы утром явиться в военкомат. Было уже за полночь, работа шла к концу, и тут из-под резца выскочила горячая бронзовая стружка, впилась в ногу и прожгла глубокую рану. Анастасию увезли в больницу. Когда она встала на ноги, весь курс сандружинниц был уже на фронте. Как потом стало известно, с фронта вернулись всего три девочки.

В этом же году Анастасия поступает в учительский институт на историко-географический факультет. Училась заочно, работала в школах, только библиотекарскому делу отдала 28 лет. И где бы она ни трудилась, как бы ни складывалась ее жизнь, Анастасия Андреевна постоянно была в гуще общественной работы. До сих пор в Совете ветеранов Кузнецкого района она ведет воспитательную работу среди подрастающего поколения. Какую? Жить по совести, честно трудиться, любить и защищать свою страну.